Гонки химер

Кто может навестить Марко в лагере? Мама? Но она бы обязательно предупредила о своем приезде. Отец?.. Вот это был бы сюрприз, но такой вариант казался совсем невозможным… и Марко отмел его в сторону, чтобы не расстраиваться, когда эта призрачная надежда не сбудется. Друзья? Да нет у него таких друзей, чтобы поехали за тридевять земель. И денег на такое путешествие, пожалуй, ни у кого из ребят не водилось. Представители закона по поводу того самого «преступления»? Марко похолодел. Но ведь Левич предупредил бы его, если что. Так?

«Не так, – противно прошептал внутренний голос. – Ты ведь уже понял, что ему совсем нельзя доверять. Даже если бы мама тебя не предупредила, ты бы все равно понял. Это он подставил тебя, чтобы забрать сюда. Это он врал тебе или как минимум сказал не всю правду об отце. Это он изучает Тию и моделирует ее алхимические трансформации, не посоветовавшись с тобой. Так что держи ухо востро».

– Держу, – пробормотал Марко и поплелся на завтрак.

Мхит сначала не обращал внимания – или делал вид, что не обращает внимания, – на того, кто снова пришел последним, но Тия подбежала к повару и сунула голову ему под руку. Весело тявкнула – привет, мол. Мы рады тебя видеть. И Мхит не выдержал. Почесал химеру за ухом и спросил:

– Вчера чего не пришли? Я уж подумал, ты решил брать пример со Штефана и загордился в преддверии сегодняшней славы.

– Извини, – Марко отставил тарелку с недоеденным блинчиком, все равно от переживаний кусок в горло не лез. – Просто день не задался. С утра наперекосяк. Не хотел при тебе ныть. Хорошие люди не должны страдать от моего дурацкого настроения, правда ведь?

– Да ладно тебе, – голос Мхита потеплел. – Хорошие люди обычно как раз подставляют плечо, когда нужно, или выслушивают друзей, чтобы те не грустили в одиночку.

– Я рад, – сказал Марко совершенно искренне. – Рад, что ты понимаешь и не сердишься. Тия тоже на меня дулась со вчерашнего. Порой мне кажется, что я довольно нелепый хозяин.

– Да ну. Ты отличный хозяин. По химере всегда видно, что за человек ее направляет. Они бывают нервные, запуганные, злые. Но Красотка ведь не такая?

– Выф, – кивнула химера с важным видом, медленно прошествовала к хозяину и села рядом с ним.

– Угу, – рассеянно поддакнул ей Марко. – Слушай, а что ты там говорил про сегодняшнюю славу? Это о чем?

– Так с Центрального эфира журналисты приехали. Обычно от каждой команды с ними общается кто-то один. И – ставлю все свое недельное жалованье – сегодня этим «кем-то» будешь ты. Красотка произвела фурор, и теперь придется отдуваться.

В этот момент Марко захотелось провалиться сквозь землю, желательно поглубже, туда, где даже заклинанием не дотянуться до говоруна и куда не добивает трансляция Эфира. Он не слишком любил, когда его упорно о чем-то расспрашивали. Еще меньше нравилось, когда расспросы походили на допрос. А уж если у вопрошающих в руках будут микрофоны, и записные книжки, и…

– Что-то я не слишком хорошо себя чувствую, – фальшивым голосом проговорил Марко. – Пойду, прилягу.

Мхит подозрительно на него посмотрел, скептически приподняв бровь.

– Думаешь, они тебя в шатре не достанут? Можно сказать, ради тебя они перлись в такую глухомань, и теперь что, отступят? Сомневаюсь.

– И вежливым «привет, все нормально» я не отделаюсь?

– Вряд ли.

* * *

Через полчаса зашел Гикки и выдал «фантастическую новость»:

– К тебе бегут, к тебе спешат!

Марко сглотнул, взглянул на дрожащие руки и попытался улыбнуться. Гикки в ответ покачал головой и позвал Волеца. У того оказался настой пустырника, который Марко дали понюхать.

– Много нельзя, носом клевать начнешь!

Однако даже запаха хватило. По крайней мере Марко перед репортерами держался серьезно, тщательно обдумывал каждый вопрос и отвечал обстоятельно. Хорошо, что среди журналистов не было ни одного эмпата – те обычно шли работать в полицию или политику, – потому что внутри у «хозяина самой перспективной молодой химеры» по-прежнему тряслись все поджилки, а мысли путались так, что держать себя в руках помогало только одно – Марко представлял себе, что все его собеседники одеты в полосатые купальные костюмы. Это придавало ситуации определенную долю бреда, зато не давало панике прорываться наружу. А поводов для этого хватало.

«Вы очень неожиданно и быстро присоединились к команде, без предварительного согласования и объявления в прессе. Скажите, с чем это связано?»

«Всем известно, что ваш отец много работал с химерами, хотя репортеров он всегда избегал. Это он вас научил с ними ладить? Может быть, вы научите его ладить с нами?»

«Вы соревновались с другими претендентами или место в команде досталось вам по знакомству?»

Вот как можно спокойно отвечать на подобные вопросы?!

И ладно бы дело было только в вопросах, но ведь еще требовались фотографии.

Встаньте так. Замрите. Лицо серьезней. Нет, не страшное, а серьезное. Представьте, что выступаете перед аудиторией. Не боитесь ее, а выступаете. Не стоит улыбаться. Но смотреть строго тоже не надо.