Гончаров и новогоднее приключение

Как начинку в двухслойный блин, я старательно заворачивал Серого в два цветастых ковра, предварительно переложив их полиэтиленом. При этом с ужасом думал, каким образом я смогу стащить эту стокилограммовую тушу вниз. Моему несчастному телу, избитому, изможденному алкоголем и вечным разрешением сексуальных проблем, такая ноша была не под силу. Нет, определенно без Милкиной помощи не обойтись. Не потащу же я его волоком. Ведь голова трупа будет биться о ступени, и этот стук может разбудить соседей. А проснувшись, они обязательно высунут свои длинные носы и провозгласят: "Veni, vidi, vici"*. От испуга я отпущу ковер. Безусловно, он покатится вниз и где-нибудь на площадке непременно развяжется, открывая любознательным соседям свежий, незапротоколированный труп. Совершенно потеряв голову, стараясь отвлечь их от этого неприятного зрелища, я перекрою его своим телом и буду наивно спрашивать: "Граждане, чей труп? Вы, случайно, не видали, из какой квартиры он выходил? Заберите, пожалуйста, а то он мешает мне пройти".

* Пришел, увидел, победил (лат)

- Что ты там бормочешь? - похлопывая меня по плечу, встревоженно спросила Милка. - Ты, случаем, не спятил с ума?

- Нет, все в порядке, - отряхиваясь от наваждения, ответил я. - Твой пирожок готов. Что у тебя?

- Карета подана прямо к подъезду. А зачем ты его в два ковра завернул? Одного бы хватило.

- Потом поймешь, пока что собери окровавленные стекла и все его шмотки, да так, чтобы ихней вони не ощущалось за километр, а я тем временем поищу пулю.

Искать мне долго не пришлось. Пробив череп, стекло и торец третьего тома Н. С. Лескова, она застряла в толще его бессмертного произведения "Леди Макбет Мценского уезда". Ну не чертовщина ли? Не на Милку ли намек? Хмыкнув от такого совпадения, я засунул книгу за пазуху и поволок свой сверток к выходу.

С Милкиной помощью, выверяя каждый шаг, мы нежно и трепетно притащили труп к машине и так же бережно попытались загрузить его в багажник. Но здесь нас поджидала первая неприятность. В прямом положении наш кокон залезать туда не собирался, а перегибать два ковра и его тушу было утомительно, трудоемко и рискованно. Пропыхтев минут пять, показавшиеся мне часом, в конце концов с этой задачей мы справились.

- Вот и будет твоей подружке сюрприз! - захлопывая капот, громко расхохотался я.

- Ты что? - в ужасе зашипела она. - Совсем рехнулся?

- Заткнись... - ласково и тихо выругался я. - По местам.

- Что ты задумал? - уже в машине переспросила она. - Ты что, мою подругу хочешь подставить?

- Не подставить, а сделать ей маленький подарок в виде ковра.

- Костя, останови, ты в самом деле ненормальный.

- Молчи, леди Макбет, все будет путем, показывай, куда ехать. Где твоя леблядиная прорубь? Организуем Серому последний секс-сеанс, если по дороге нам его не устроят случайные дяди в серых шинелях. Как ехать?

- Можно через закрытую зону, у отца на машину есть разрешение, пробурчала оскорбленная супруга. - А вдруг остановят?

- Правильно, рисковать нет смысла, там два поста ГАИ. Один да обязательно тормознет. Объездные дороги знаешь?

- Да, сначала вокруг, по магистрали, а потом улочками и проулочками... Короче говоря, нам нужно попасть к пионерскому лагерю "Орленок". Только подъехать надо со стороны Волги.

- Все ясно, на этом свою штурманскую миссию считай оконченной. Лучше немного выпей и расскажи, что произошло?

- О боже! - Резко тряхнув головой, она откинулась на сиденье. - Что произошло... А то ты не знал, что может произойти? Я действительно немножко выпью. Как я уже тебе сказала, с самого вечера у Шрейдеров грохотала музыка. К десяти у меня голова стала чугунной и, не выдержав, я им позвонила. Ответил недоумок Вовочка и прибалденным голосом послал меня на три буквы.

- Это я уже слышал.

- Нет, ты не все слышал, ты не слышал, что он мне предложил. Он сказал: а ты, говорит, сексокосилка, если хочешь раскумариться, не выеживайся, а ползи-ка сюда. Круто кайфанешь, у нас тут пять анаконд кобрами стоят. Головки капюшонами раздулись, того и гляди, слюну в потолок начнут кидать...

- Достаточно, я понял характер вашего разговора и не далее как завтра приму к этому сосуну адекватные меры. Я надеюсь, ты отклонила их предложение?

- Боже мой, ну какая же ты все-таки сволочь.

- Прости, Мила, - смущенно извинился я, понимая, что всякому хамству бывает предел и зашел я слишком далеко. - Что там дальше-то?