Гомер

гибель Гектора, говорит, что последнему предстоит «смерть и могучая судьба» (XVI, 853,

ср. XXIV, 132). Прощаясь с Андромахой, Гектор говорит, что судьбы не избегнет ни один

муж (VI, 488). Ликаона тоже ожидает смерть и могучая судьба (XXI, 110).

Сюда же относятся многочисленные места из Гомера, где греческое слово moira –

«судьба» употребляется не столько в мифологическом смысле, сколько в общежизненном,

повседневном и нарицательном смысле слова. Когда, например, говорится вместо смерти о

жребии жизни (IV, 170), или о смерти как об «общей судьбе» (XVIII, 120), или о смерти

как о «судьбе» вообще (Од., XXI, 24), то во всех таких случаях мыслится уже обобщенное

представление о судьбе как о жизненной катастрофе вообще, и о внезапности уже нет

речи.

Это представление о мойре-судьбе, по-видимому, достигает даже

персонифицированного образа, хотя и редко. Ахиллу при рождении судьба выпряла всю

его жизнь (Ил., XX, 127 сл.). Гекуба говорит о Гекторе, что его судьбу выпряла «мощная

Мойра» (XXIV, 209 сл.). Поскольку прясть может только человек, то судьба здесь

мыслится, по-видимому, антропоморфно. Зевс, Мойра и Эринния ослепили Агамемнону

ум (XIX, 87) – тоже явная персонификация Мойры. В одном месте говорится также и о

нескольких Мойрах (XXIV, 49) и даже о нескольких Клофо (Од., VII, 197 сл., где с этими

Клофо выступает также и Айса – судьба, прядущие нить жизни Одиссея).

Преобладание судьбы над богами у Гомера особенно ярко проявляется там, где боги

трактуются просто как выполнители ее воли. Общеизвестно, что судьбу Гектора и

Ахилла. (Ил., XXII, 209-213), а также исход сражения троянцев и ахейцев (VIII, 69-74)

Зевс узнает путем взвешивания соответствующих жребиев на золотых весах. Вернуться

Одиссею от Калипсо домой решает судьба; но, как об этом отчетливо говорит сам Зевс

(Од., V, 41 сл.), веление этой судьбы должны выполнять боги. Ахейцы вопреки судьбе

хотели отправиться на родину, но Гера и Афина этому воспрепятствовали (Ил., II, 155-

165). Эней нападал на Ахилла, рискуя попасть в Аид, но Посейдон воспрепятствовал ему

это сделать именно ради исполнения воли судьбы (XX, 332-338). Посейдон предлагает

богам спасти Энея потому, что ему все равно суждено судьбою спастись для [335]

продолжения потомства (Ил., XX, 300-303). Когда Одиссей хотел отомстить Сарпедону за

убийство Тлеполема, то Афина воспрепятствовала ему это сделать на том основании, что

убивать Сарпедона не было суждено Одиссею роком (V, 674-676). Афина приближала день

гибели Гектора, потому что этому последнему гибель уже была назначена судьбой (XV,

612-614).

Одиссей в своем вымышленном рассказе говорит, что его спасли боги, так как ему не

было дано судьбой умереть (Од., XIV, 357-359). Он же вопреки судьбе должен был бы

погибнуть, когда его покрыла волна и когда он потерял присутствие духа; но ему помогла

Афина (V, 435 сл.).

б) Отождествление судьбы с богами. С ростом материального благосостояния

человека и с ростом его сознания ослабляется чувство зависимости от неведомых и

темных сил; и наряду с судьбой появляются боги, существа хотя и не сравнимые с

человеком по могуществу и мудрости, но уже существа разумные и разумно-волевые, а не

просто безликие и не просто лишенные знания и смысла. Как мы сейчас видели, сначала и

эти боги находятся в полном подчинении судьбе. Но наступает время, когда они

становятся вровень с нею, т. е. когда человек начинает находить в природе и обществе не

только разгул темных и неразумных сил, но также и нечто разумное, целесообразное и

закономерное. Эта ступень человеческого сознания, когда непонятные веления неразумной

судьбы в той или иной мере отождествляются с волей разумных и вполне индивидуальных

существ-богов, тоже нашла для себя отражение в поэмах Гомера; и мы должны ее

зафиксировать как определенную историческую ступень, нисколько ее не принижая и

нисколько ее не преувеличивая.

Ахилл намерен без страха принять смерть, если ее пошлют Зевс и прочие боги, хотя

тут же он говорит о зависимости своей смерти от судьбы (Ил., XVIII, 115-121). О

предопределении к смерти как со стороны Зевса, так и со стороны судьбы тот же Ахилл

говорит и дальше (328 сл.). Кони предсказывают Ахиллу гибель от бога, а он говорит о

своей гибели от судьбы (XIX, 417-421). Афина и Посейдон помогают Ахиллу в его борьбе

с Ксанфом, зная, что судьбой решено Ахиллу не погибнуть от Ксанфа (XXI, 288-291).

Патрокл, перечисляя своих убийц, называет и Мойру. Однако о гибели Патрокла решает

сам Зевс, предаваясь при этом глубокому раздумью (Ил., XVI, 644-651). Когда Зевс вселяет

страх в Гектора и медлит с гибелью Патрокла, опять говорится о весах Зевса (658). О том,

что Патрокла призвали к смерти сами боги, говорится еще раз (693). Таким образом,