Голый завтрак

ПРОФ: Это было в другой стране, джентльмены... Как я уже говорил, в меня бесцеремонно вторглась одна из многочисленных моих личностей... беспокойный маленький зверек... Рассмотрим Старого Морехода без кураре, лассо, балбокапнина и смирительной рубашки, хотя они и могут привлекать и удерживать внимание публики... В чем его главный, хм-хм, секрет? Хи-хи-хи... В отличие от так называемых художников нашего времени, он не останавливает всех подряд, а значит, не столь часто навязывает людям свои скучные речи и напрашивается на неприятности... Он останавливает тех, у кого, благодаря уже сложившимся между Мореходом (каким бы старым он ни был) и... э-э... Брачным Гостем отношениям, нет другого выхода, кроме как слушать...

Не важно, что говорит Мореход на самом деле... Он может говорить бессвязно, невпопад, даже грубить и проявлять старческий маразм. Но что-то происходит с Брачным Гостем[42], как происходит это в психоанализе, когда это происходит, если происходит. Да простят мне небольшое отступление... Один мой знакомый психоаналитик говорит только сам — не важно, терпеливо слушают пациенты или нет... Он вспоминает прошлое... рассказывает сальные анекдоты (старые), достигая таких контрапунктов идиотизма, о которых не мечтал и Окружной Управляющий. В какой-то степени этим он наглядно показывает, что на словесном уровне никогда ничего нельзя добиться... К этому методу он пришел благодаря наблюдениям, доказывающим, что Слушатель — Аналитик — не читает мыслей пациента... Пациент — Говорящий — читает мысли Слушателя... То есть у пациента возникает экстрасенсорная осведомленность о снах аналитика и его планах, поскольку аналитик контактирует с пациентом строго с помощью лобных долей мозга... Такой подход характерен для многих агентов — они отъявленно многоречивые зануды и плохие слушатели...

Джентльмены, я метну бисер: вы больше можете узнать о человеке говоря, нежели слушая.

Свиньи вскакивают, а Профессор ведрами мечет во все стороны бисер...

— Вот это колосс! Я и ног-то его лизать недостоин, — говорит самый жирный боров.

— Да они же глиняные.

Ежегодный прием у Эй-Джея

Эй-Джей обращается к гостям: «Пизды, хуи и те, что и нашим и вашим, сегодня я представляю вам всемирно известного импресарио «голубых» фильмов и коротковолнового телевидения, единственного и неповторимого Великого Бейсуку!»

Он указывает на красный бархатный занавес высотой в шестьдесят футов. Сверху донизу занавес разрывает молния. Появляется Великий Бейсука, он стоит. Его лицо огромно и неподвижно, как погребальная урна чиму. На нем парадный вечерний костюм и голубая накидка, в глазу — голубой монокль. Огромные глаза с крохотными черными зрачками, кажется, извергают иглы. (Его пристальный взгляд способен выдержать лишь фактуалист столь же высокого ранга.) Когда он разгневан, образуется заряд, от которого монокль летит через всю комнату. Многим невезучим актерам довелось испытать на себе ледяной взрыв недовольства Бейсуки: «Вон из моей студии, это не игра, а дешевое очковтирательство! Вздумал устроить поддельный оргазм и надуть меня! ВЕЛИКОГО БЕЙСУКУ! Да я и по большому пальцу твоей ноги вижу, когда ты кончаешь. Идиот! Безмозглый мерзавец!! Наглая кошелка!!! Ступай торговать своей жопой и помни: для того чтобы работать на Бейсуку, требуются искренность, преданность и талант. Я не потерплю никакого гнусного надувательства — ни фонограммы с тяжелым дыханием, ни резинового говна, ни припрятанных в ухе пузырьков с молоком, ни уколов йохимбина, украдкой сделанных в руки». (Йохимбин, получаемый из коры дерева, растущего в Центральной Африке, является самым безопасным и весьма эффективным половым стимулятором. Он действует, расширяя кровеносные сосуды на поверхности кожи, главным образом в области половых органов.)

Бейсука извергает свой монокль, который уплывает из поля зрения и бумерангом возвращается ему в глаз. Он делает пируэт и исчезает в голубой дымке, холодной, как жидкий воздух... затемнение...

На экране. Рыжеволосый зеленоглазый парнишка, белая кожа с редкими веснушками... целует худую брюнетку в широких брюках. Костюмы и прически наводят на мысль о богемных барах всех городов мира. Они сидят на низкой кровати, покрытой белым шелком. Девушка нежными пальчиками расстегивает его штаны и вынимает член, маленький и очень жесткий. Капля смазки блестит на его кончике, как бриллиант. Она с нежностью ласкает залупу: «Разденься, Джонни». Он быстрыми уверенными движениями снимает одежду и голый стоит перед ней, его член пульсирует. Она жестом просит его отвернуться, и он, подбоченясь, делает на полу пируэт в пародии на натурщика. Она снимает блузку. Груди у нее маленькие и высокие, с напряженными сосками. Она выскальзывает из трусиков. Видны черные блестящие волосики. Он садится рядом с ней и протягивает руку к ее груди. Она его останавливает.

— Я хочу оформить тебя в жопу, милый, — шепчет она.

— Нет. Не сейчас.

— Ну пожалуйста, я хочу.

— Ладно, так и быть. Пойду вымою жопу.