Голубой лабиринт

Лейтенант внимательно присмотрелся к заключенному. Тот был хорошо сложен, а его лицо казалось весьма знакомым. Этот мужчина не выглядел как типичный преступник, но это и не удивило д’Агосту: мужчине хватило смелости представиться ученым, и он сделал это настолько убедительно, что сумел обмануть Марсалу. Это, несомненно, потребовало интеллекта и уверенности в себе. Но его… взгляд совершенно непонятным образом казался чужим на этом лице. Харизматические особенности — столь ярко отраженные на реконструкции Бономо — сейчас, казалось, были рассеяны каким-то таинственным внутренним диалогом. Раскрасневшиеся глаза заключенного растерянно разглядывали комнату — вяло, словно под воздействием дурмана. Он ни на чем не фокусировался, в том числе и на офицере, стоявшем напротив него. Его закованные в наручники руки были скрещены на груди в защитном жесте. Д'Агоста заметил, что преступник едва заметно раскачивается назад и вперед на своем стуле.

— Лейтенант Винсент д’Агоста, полиция Нью-Йорка, убойный отдел, — представился д’Агоста, вытаскивая свою записную книжку и кладя ее перед собой. Мужчина уже знал свои права, поэтому ему не нужно было зачитывать ему их еще раз. — Предупреждаю, что наш разговор будет записываться. Назовите свое полное имя для записи.

Человек ничего не ответил, а лишь продолжил покачиваться на месте. Единственное, что в нем переменилось, это взгляд: теперь он более осмысленно осмотрелся вокруг, брови его нахмурились, словно он вспомнил что-то забытое или, возможно, потерянное.

— Эй, вы меня слышите? — д’Агоста попытался привлечь его внимание.

Глаза заключенного, наконец-то, остановились на нем.

— Я хотел бы задать вам несколько вопросов об убийстве, которое произошло две недели назад в нью-йоркском Музее Естественной Истории.

Мужчина посмотрел на него спокойно, но затем его взгляд устремился в пол.

— Когда вы в последний раз были в Нью-Йорке?

— Лилии, — ответил мужчина. Его голос оказался на удивление высоким и музыкальным для такого крупного человека.

— Какие лилии?

— Лилии, — человек повторил это слово тоскливым, болезненно-мечтательным тоном.

— Так что насчет лилий?

— Лилии, — третий раз повторил мужчина, его взгляд с удивительным жаром устремился на д’Агосту, ошеломив его. Лейтенант увидел в этих глазах безумие.

— Имя Джонатан Уолдрон припоминаете?

— Запах, — произнес мужчина. Теперь голос его звучал, скорее, задумчиво, протяжно. — Этот прекрасный запах, запах лилий. Он ушел. Сейчас... ужасно воняет. Омерзительно.

Д'Агоста присмотрелся к мужчине. Неужели он притворяется?

— Мне известно, что вы присвоили личность профессора Джонатана Уолдрона, чтобы получить доступ к скелету в Музее Естественной Истории. Вы работали со специалистом по имени Виктор Марсала в отделе остеологии музея.

Мужчина шумно втянул воздух, но сохранил молчание.

Д'Агоста подался вперед, сцепив руки.

— Я сразу перейду к сути. Я думаю, что это вы убили Виктора Марсалу.

Покачивание прекратилось. Глаза мужчины устремились прочь от д’Агосты.

— На самом деле, я знаю, что это именно вы убили его. И теперь, когда мы получили вашу ДНК, мы собираемся поискать совпадения с ДНК с места преступления. И мы непременно его найдем.

Молчание.

— Что вы сделали с бедренной костью, которую украли?

Тишина.

— Знаете, что я думаю? Я думаю, вам лучше незамедлительно найти себе адвоката.

Мужчина оставался неподвижным, как статуя. Д'Агоста сделал глубокий вдох.

— Слушайте, — произнес лейтенант, в голосе его отчетливо зазвенела угроза, — вы здесь, потому что напали на федерального агента. Этого уже достаточно, чтобы обеспечить себе крупные неприятности. Но я здесь, потому что нью-йоркская полиция собирается экстрагировать вас по надлежащему порядку штата Нью-Йорк за убийство. У нас есть свидетели. Вы есть у нас на записи. Если вы не начнете сотрудничать, то окажетесь по самые уши в таком дерьме, что даже Льюис и Кларк[70] не смогут до вас добраться. Последний шанс.

Мужчина теперь осматривал комнату так, словно он вообще забыл о присутствии рядом с собой д’Агосты.

Лейтенант ощутил свинцовую тяжесть усталости. Он ненавидел допросы, подобные этому, когда приходилось повторять одни и те же вопросы упрямому подозреваемому. А этот парень в придачу оказался еще и психом. Д’Агоста был уверен, что они нашли нужного человека, он знал, что видит перед собой убийцу Виктора Марсалы, но теперь понимал, что линию обвинения придется выстраивать без признания вины.

Дверь в комнату для допросов открылась, и д’Агоста увидел в дверном проеме темную фигуру Пендергаста. Агент сделал рукой неопределенный жест, словно бы спрашивая: «Не возражаете, если я попробую»?

Д’Агоста забрал свою записную книжку и встал, пожимая плечами, как бы, говоря этим жестом: «Конечно. Флаг вам в руки».