Голубой Лабиринт (ЛП)

Но Марго просто стояла на месте, замороженная. Фрисби был мертв. Этот мужчина заколол его – не чем иным, как облепихой. Это было не чем иным, как убийством. Она вспомнила предупреждение Д'Агосты и вдруг поняла: коп или нет, но этот человек работает на Барбо.

Сержант Слэйд сделал шаг вперед с облепихой в руке.

- Отдайте мне сумку, доктор Грин, - настаивал он.

Марго отступила назад.

- Не нужно усложнять себе жизнь там, где она может стать проще. Отдайте мне сумку, и вы отделаетесь всего лишь легким испугом.

Сжав сумку в руке еще крепче, Марго снова сделала шаг назад.

Слэйд вздохнул. - Вы вынуждаете меня это сделать, - угрожал он. - Если вы хотите продолжать в том же духе, я боюсь, что в этом хранилище вам светит что-то гораздо более экстремальное, чем общественные работы. Он переместил шип в правую руку и крепко его сжал, надвигаясь на нее. Марго осмотрелась и поняла, что ее загнали в тупик ботанических коллекций: с полками по обеим сторонам от нее и хранилищем позади.

Она пристально следила за каждым движением сержанта Слэйда. Хотя он был и невысоким, но двигался с грацией стройного и сильного человека. В дополнение к гигантскому шипу в его руке, Марго разглядела под его пиджаком служебный пояс, который содержал пистолет, газовый баллончик и наручники.

Она сделала еще один шаг назад и почувствовала, как ее спина коснулась металлической двери хранилища.

- Это случится быстро, - пообещал Слэйд, с нотками в голосе, которые звучали почти как сожаление. - Мне самому это неприятно - я действительно не желаю этого. Рука с облепиховым шипом поднялась, приготовившись к удару, а Слэйд подался вперед, нацелившись проткнуть своим оружием горло Марго.

Глава 66

- Вы можете остановиться здесь, пожалуйста.

Таксист припарковал машину к обочине. Через раздвижное окно Констанс Грин заплатила немного денег, забрала сумку, и вышла на тротуар. Она постояла, осматриваясь. Вдоль Вашингтон-Авеню стоял кованый железный забор, а за ним - темные деревья Бруклинского Ботанического сада. Хотя было девять тридцать вечера, уличное движение на Вашингтон-Авеню было интенсивным, а пешеходы прохаживались по тротуару.

Вскинув ремешок сумки на плечо, Констанс разгладила складки ее платья и убрала волосы с лица. Она подошла к углу, ожидая пока на пешеходном переходе загорится зеленый свет, и перешла на другую сторону.

Здесь кованый забор, окружавший сад, был высотой до талии и увенчан тупыми пиками. Как бы случайно прогуливаясь вдоль ограды, Констанс вошла в пятно света в промежутке между фонарями: темную зону, где нависающие ветви деревьев создавали дополнительную тень. Поставив свою сумку, она достала сотовый телефон под предлогом его проверки и подождала, пока в поле зрения никого не окажется. Затем, одним плавным движением, она ухватилась за две пики, и перебросила себя через ограду, приземлившись с другой стороны. Перегнувшись через забор, она достала свою сумку. Быстрая пробежка перенесла ее под защитную темноту деревьев, где она остановилась, чтобы оглянуться назад, и убедиться, что ее перемещения не привлекли внимание.

Все казалось нормальным.

Открыв сумку, она достала небольшой рюкзак и спрятала его под земляной подстилкой. Затем Констанс начала продвигаться сквозь темноту. Она не принесла с собой фонарик: растущая луна только начала подниматься над деревьями, и в любом случае ее глаза были необычайно хорошо приспособлены к темноте благодаря многим годам жизни в коридорах и тесных подвальных пространствах под Риверсайд-драйв, 891.

Она скачала карту Бруклинского Ботанического сада на сайте учреждения и тщательно запомнила ее. Перед ней лежала граница густого кустарника, который образовал естественную стену. Она раздвинула кустарник и перелезла через него, оказавшись в отдаленном углу Сада Шекспира. Пробравшись через густой участок ирисов - их аромат окружал ее, когда Констанс задевала цветы - она вышла к кирпичной тропинке, которая вилась через насаждения. Здесь она снова остановилась, прислушиваясь. Вокруг было темно и тихо. Она понятия не имела, какая охрана может находиться в саду, и поэтому продвигалась с обостренным вниманием, инстинктивно используя навыки, отточенные в детстве в скитаниях по докам Нью-Йорка, с целью воровства еды или денег.

Оставаясь вне основных путей, Констанс продвигалась мимо клумбы первоцветов и еще одного ряда кустарников, огороженных невысокой каменной стеной. Миновав их, она подошла к началу главной дороге, ведущей к Пальмовой оранжерее, величественному строению Тосканского Возрождения из железа и стекла. За ней находились тепличные комплексы, в том числе Водная оранжерея, дом печали Ходжсона. Но основная дорога была широкой и слишком хорошо освещенной, чтобы использовать ее для тайного подхода. Она затаилась в кустарнике, выискивая охрану и озадаченная тем, что никого не увидела. Ей пришло в голову, что это может служить доказательством правоты Пендергаста в том, что Барбо добрался сюда раньше нее; если так, то он нейтрализовал охрану.

Это было приятно узнать.