Головолом [СИ]

В отличие от Карла, Бобби был вынужден моделировать сразу несколько разнородных сценариев, от полного уничтожения лаборатории, вместе со свидетелями и записанными на локальных устройствах данными, до побега вместе с любым из наблюдаемой троицы, без возможности ликвидации всех остальных.

Базовые модели реагирования Бобби сформировал и даже прописал к себе в чип еще возле аквариума. Это не избавляло мистера Пескаторе от необходимости вносить уточнения, а параллельно, любоваться танцем похожей на марионетку полицейской и бомжа-кукловода, который взламывал ее, пользуясь только ограниченными возможностями радиоканала да отрывочными репликами вслух.

18

Первое время Карл выступал в роли дирижера. Короткие команды, проходившие через технический канал, исходно предназначенный для бесконтактного соединения с персональной техникой, вроде того же ноутбука, уходили в чип Флоры, подхватывались заброшенными туда же скриптами, отзывались короткими всплесками тревожных сообщений и системных предупреждений.

Однако, совсем скоро их стало недостаточно. Чип сопротивлялся взлому, перезаписывал свои алгоритмы в краткосрочной памяти человека, прорастая в уже отвоеванных сегментах при попытке их использования.

Хуже всего приходилось Флоре, внезапно ставшей полем боя двух программных наборов, каждый из которых опирался на ее аппаратную базу, а попутно претендовал на контроль за функциями мозга.

Если бы шлейф не был отброшен в сторону, контрольная аппаратура фиксировала бы признаки, характерные для тяжелых программ, которые создавались эволюционными методами на базе моделей активности мозга под ЛСД.

Сознание путалось, дробилось, искажало само себя. Любое воспоминание, на которое опиралась Флора, тут же становилось приоритетной целью чипа. Участвовавшие в активации воспоминания нейроны брались под контроль. Алгоритмы как одной, так и другой стороны конфликта вербовали их, записывали свой код, растрачивали драгоценные нейромедиаторы, чтобы те не достались противнику.

Эхо нейрофизиологического кошмара отзывалось в чипе и психике Карлсона. От этого шторма чувств, образов и системных сообщений можно было достаточно легко закрыться, многие головоломы без дополнительного брандмауэра не работали. Но те же головоломы, с другой стороны, никогда не ломали женские прошивки.

Карл сделал отсутствие такой защиты частью своего метода. Вместо того, чтобы отстраненно наблюдать за прогрессирующим безумием Флоры, вычленяя из аварийной трансляции ключевые моменты, он тонул вместе со своей жертвой.

У полицейской и головолома было не слишком много точек соприкосновения. Одни и те же образы, накладывались на ассоциативные связи двух сознаний, порождали разные отклики.

— Шум…

У Карла было преимущество. Его чип не подвергался хакерской атаке, у него имелся опыт подобных состояний. Он и предложил Флоре первое слово.

Короткое, емкое, легкое в произношении. Чтобы легко доходило до сознания и взывало к такому же легкому ответу.

У Флоры к тому моменту уже не оставалось сил на сопротивление.

— Уши, — простонала полицейская, невольно наклоняясь в сторону головолома.

Так начался их диалог. Бредовый, с короткими емкими репликами, практически без глаголов.

Для Флоры голос Карла стал подобием спасательного круга, безусловным сенсорным и семантическим якорем. В конфликте, который устраивали алгоритмы с участием ее памяти, он был защитой от безумия. Инстинкт самосохранения взывал к поиску точки опоры, пользуясь которой можно было выстроить защиту для психики. Искал и находил ее в голосе Карлсона.

Раз за разом Карл вбрасывал слова, ловил ассоциации, возвращал их полицейской. Укрепленные ассоциациями и внешней поддержкой связи становились целями для алгоритмов, но тут у стороны, которую представлял головолом, имелось преимущество.

Большинство ассоциаций могут быть предсказаны с достаточно высокой вероятностью. В условиях современной жизни многие аспекты жизни человека регламентированы. Скажи горожанину “панель”, он вспомнит либо о продажной любви, либо о солнечной энергетике.

До фокуса с чтением мыслей тут еще далеко, но Карлу и не требовалась стопроцентная точность. Скрипты, закачанные на чип Флоры были забиты ключевыми словами. Каждая ассоциация продвигала взлом к успешному завершению.

19

С того момента как прогремели первые взрывы информационных окон в расширенной реальности Матильды стало втрое больше.

Преодолев многоступенчатую проверку безопасности, к рабочему массиву данных подключились ее персональные аналитики. Помимо типовых задач, которыми занимались специалисты Корпола, на этих сотрудников легли дополнительные задачи по составлению моделей развития ситуации. Конфликт такого уровня подразумевал неизбежные последствия не только политического характера, но и реакцию городского рынка.

Кроме того, воспользовавшись оказией, к делу получили доступ представители “Артемиды”, для которых происшествие могло стать рычагом воздействия на замешанных конкурентов.