Голован

В группе люди разного возраста, но нет, да и не может быть таких, кто в период Всеобщей войны был младенчиком и ничего не помнит. Слишком недавно закончилось общемировое побоище, чтобы о нем забыть напрочь. Впрочем, не всем из группы «посчастливилось» непосредственно попадать под атомные бомбардировки, не все поимели «откровение» — лично наблюдать ядерные подрывы, причем со столь удобной дистанции, чтобы, пронаблюдав, не получить смертельные ожоги или калечащую спинной мозг дозу. Мне лично подобное счастье приваливало дважды. Первый раз — на «неприступной» Линии Императора, когда Голубой Союз, кажется впервые в истории, провел массированную артподготовку атомными снарядами. Четыре ядерных облака до жути синхронно встали на далекой развертке чаши мира. Так, мелочи, в десяток килотонн каждое. Участку фронта бронеходной группы генерала Бочрака, ну и мне самому, по поводу приписки именно к ней, повезло. По соседям слева — корпусу генерал-аншефа Лёкинца, тоже бросили сверху что-то килотонн в пятьдесят. Зрелище вышло отменное.

А еще как-то штаб-врач Гаал в моем лице стал свидетелем бомбардировки Сигурска — именно туда двигалась госпитальная колонна. Наблюдать всего с двадцати километров воздушный подрыв приблизительно четверти мегатонны — это еще то ощущеньице. Даже жаль, что не насладился им вволю: наличествовали отвлекающие факторы. Требовалось разворачивать в обратку госпитальные «скарабеи», а также прочую мелочь и давить начавшуюся панику среди персонала. Всему этому персоналу, больным и мне заодно подвалило счастье — осадки сыпануло восточнее города. В смысле, от развалин города. То есть не с нашей стороны.

Короче, доктор и ветеринар Гаал имеет бесценный личный опыт непосредственного наблюдателя. Потому, когда кое-кто из членов команды предположил, что в деле ядерные боеприпасы, я сильно засомневался. Хотя, конечно, мало ли? Может, кто-то из выживших, подобно Стране Отцов, государств, продолжает развивать науку — понятное дело, какую — и уже изобрел какую-то новую оборонительно-наступательную хрень? Или, допустим, подрыв подземный? Конечно, неплохо бы запустить наверх аэростат, чтобы поискать на чаше мира грибоподобное дымное образование, но только сумасшедший решится сейчас посылать людей на деревья. Жуж Шоймар, естественно, малость тронутый, но все же не сумасшедший. При недавнем сотрясении с деревьев ссыпалось все, что «плохо лежало». Да что там, с деревьев! Здесь, внизу, на твердой, покрытой мохом почве, многие из членов группы умудрились упасть. Где-то поблизости с жутким треском сломалось дерево. Совсем рядом с нами с ветки свалилось нечто мохнатое, может, большое кошачье или даже не известная науке гигантская обезьяна. Упало, впрочем, удачно, ибо тут же вскочило и дало стрекача. А в общем, сотрясения почвы продолжались несколько минут, не меньше. Вот тогда и высказалась мысль о ядерном ударе поблизости.

Я все же склонялся к мысли, что всему виной землетрясение. Не уверен, конечно, сам-то никогда землетрясений не переживал. Так что напирать со своей версией не стоило. Да и как было проверить? Как уже сказано, послать кого-то с зондом в верхний ярус джунглей, когда деревья только по странной прихоти природы не полопались и не рухнули скопом, было невозможно. Если бы тряхнуло в момент восхождения, то разведчиков размазало бы в кисель: люди — не кошачьи, они похрупче будут.

В общем, явление следовало уверенно занести в список необъяснимых. А куда деваться? Данная категория списка пополнялась ныне чуть ли не ежедневно.

79. Доктор Дар Гаал.

Приписываемые дневники

Мы перли через этот колдовской — как еще назвать? — лес и тупели, тупели. Жара, влажная слизь на немытом теле, тяжелая работа по перестановке ног — ать-два! Ать-два! И груз на мокрой спине — шир-шир! Шир-шир! Болят все мышцы, тело чешется в разных местах — там, где до него добралось что-нибудь кровососущее. Летающее или же ползающее — без разницы. Кобур с «меньхертом» сдвигается на середину и колотит в промежность. Надо бы протянуть его по ремню куда-нибудь за спину, но тогда уж точно не успеешь достать, если что. В смысле, нападение чего-то плотоядного. Конечно, я мало надеюсь на свой короткий десятимиллиметровый ствол, и вообще за все время только и прихлопнул, что одного паучару и две змеи. В плане обороны я, конечно, более всего полагаюсь на ребятишек-гвардейцев. Вот где наша сила. Но если что-то свалится с верхних веток или с лианы непосредственно на меня — они могут не успеть. Правда, имеются сомнения, что я сам выйду из коллапса, умудрюсь расчехлить кобур, извлечь «меньхерт», снять с предохранителя, взвести, направить, куда надо, и, наконец, выстрелить. При этом попасть не в себя и не в бредущего соседа впереди, а в цель. А почему существует опасность разрядить «меньхерт» в себя? Да потому, что то кошачье или, там, паучачье, змее-, древо-, крокодиловидное и далее по списку, кое сиганет сверху, окажется висящим на мне уже через полсекунды.