Голован

Спросите, почему бы не нести пистолет в руке, взведенным и с досланным патроном, а палец заранее держать на курке? Ну, тогда, как говорится: «У вас в походе несчастные случаи были? — Будут», ибо спотыкаться о корни приходится часто. Бывает, и падаешь. Со взведенным многозарядником такое будет особо приятственно. Выбросить магазинную машинку на фиг? Ага-ага! Между прочим, в нашем отряде туземцы-людоеды… В смысле, последнее не исключено и в порядке вещей. А еще носильщики-рабы. И чего этому рабу терять, собственно? В общем, поскольку я все-таки член клуба рабовладельцев, ибо оные рабы в нашем коллективном пользовании, то мне положено быть при огнестрельной сбруе. Смутно верится, что в случае вспыхнувшего бунта, о возможности которого на каждом инструктаже напоминает Маргит Йо, статус врачевателя изменит что-либо в моей судьбе.

Вообще-то картинки всей этой вероятной жути в мозгу давно не возникают. Мы слишком выдохлись и слишком отупели. Хотя почему я, собственно, обобщаю? Вполне вероятно, что это только я выдохся и отупел. Это я из слишком мягкого теста. Оказывается, участие во Всеобщей Атомной нисколько меня не закалило и не покрыло спасительной хрустящей корочкой. Но в мире имеются люди другого покроя. И кто бы мог подумать, что не какие-нибудь аборигены-марайя, которым здесь дом родной?

Например, Дам Залата. Вполне себе так шпак-интеллигент. Радиоинженер, все-таки. Тем не менее он не только волочит на себе неподъемные аккумуляторы, кои по весу и «удобству» далеко превосходят мои скромные медицинские пожитки. Он еще умудряется не падать на привале замертво, а разом с напарником монтировать свою чудо-рацию, подсоединять эти самые аккумуляторы и даже, в целях экономии, иногда крутить динамо-машинку. А главное, внимательно и с живым интересом прощупывать эфир. Оба штатных радиста — наши глаза и уши. То есть, они бы стали ушами, если б вся площадь Топожвари-Мэш не застряла в палеозойских временах, когда о радиоэфире никто слыхом не слыхивал. Впрочем, как и о человеке тоже.

Только ныне в этой мезозойско-архейской шкале что-то заклинило. Сдвинулось не туда.

— Командир! — Риши Элеме, пожалуй, единственный, кто величает Шоймара так, как тому бы хотелось. — У нас устойчивые сигналы. Причем уже третья засечка.

— Что-то важное? — Шоймар смотрит сонно — прикорнул на привале.

— Голосовая модуляция. Язык неимперской группы. Общаются кодированно. Но главное даже не это.

— И?

— Наложение антенных диаграмм само по себе, ну и наше смещение при засечках оно…

— Давай к делу, корнет!

— Этот парень с рацией… он от нас не больше чем в трех километрах.

— Что?! — Жуж Шоймар вскидывается: его проняло.

80. Голован по кличке Гекрс.

Следы и метки там и тут

Народ людей утверждает, что мир огромен. Моя шерстистая сущность им почти поверила. Особенно когда прошла часть этого мира насквозь. Но оказывается, мир маленький. Ведь, следуя той же людской логике, только в маленьком мире может быть столь немного людей и голованов, чтобы отдельные особи сошлись друг с другом не единожды. Причем на только Мягкой Лапе из Пещеры известной дали относительно первого пересечения.

Но моя сущность в слишком малом возрасте попала в мир народа людей и слишком долго жила с ними. Она даже разучилась сливаться с Мягкой Лапой по-настоящему. Потому не обратила внимания, отмахнулась, как от мухи, когда какое-то озарение кольнуло впервые.

Конечно, картинки от стаи разведчиков передавались нечетко. Прежде всего, удаление, но главное — другие, мешающие картины со всей округи. Не хочется верить и даже советоваться по этому поводу с Отражением Мягкой Пещерной Лапы тоже не хочется, но весьма возможно, что количество особей в годной к управлению третьим глазом стае чем-то ограничено. В смысле, Лапа из Пещеры-то может, а вот простой четвероногий щенячий собрат, тот никоим образом. Вероятно, требуется большее количество носителей третьего глаза. Много большее, чем есть сейчас.

Ныне в округе пещер и лесах поблизости собралось уже несколько сотен тысяч собратьев народа. В основном не щенятки, а активные молодые особи. Многие из них сами услышали зов и явились на него, другие подтянулись по подсказке прозревших. Все они жаждали охотничьих подвигов. Все ждали команды вожака на начало охоты. Почти каждая сущность посылала картинку в Пещеру Мягкой Лапы. А уж моя шерстяная сущность невольно ловила их отражения.

Круглая голова моей сущности попросту не умещала принятое. Как могла, она производила фильтрацию, если попугаить на языке людей. В этой мешанине картинка от разведчиков если и добиралась, то искаженная донельзя. Только главное — самый подкрашенный эмоциями фон.