Голован

Итак, первое правило, вставшее на защиту истинного народа, это неверие богов Железа и Пламени в плановое нападение вне рамок того народа, с коим они развлекаются сами. Руководимый своими богами народ людей никогда не двинет против голованов стаю-дивизию и даже стаю-полк «зубоскалов». Тот генерал народа людей, кто на такое решится, тут же обретет ореол сумасшедшего и слетит со своего должностного лежбища. Пожалуй, никто не вышлет на отстрел истинного народа даже стаю-роту. Человеческие ротмистры очень не желают быть отлученными от своих железных игрушек. Да и вообще, тот, кто поставит народ людей и какой-то «собачий» на одну доску, будет немедленно разнесен богом Железа в труху. Отлучен от военно-игрушечной иерархии и предан анафеме, если попугаить по-человечески. Как можно верить в то, что народ, подчиненной какой-то Мягкой Пещерной Лапе, способен на противостояние с Железом и Пламенем? Глупость несусветная!

И значит, упор именно на это. Главный упор.

Какой-нибудь бронированный костяным панцирем рогонос, тот тоже смотрит на любого голована, как на собачку. Уж когда совсем лаем и наскоками достает, бросается на нее по-настоящему и даже преследует по тропе. Потом, в экстазе погони, даже с тропы сворачивает — а тут уж катится через бревнышко. Ну а встать уж не получается. Затаившийся в папоротниках истинный народ наваливается со всех сторон, и бедный приговоренный рогоносик оказывается обвешан «собачками» в количестве для него в принципе непостижимом. Большая часть держит челюстями просто для того, чтобы бронированный зверь не смог подняться. Вся надежда на тех из народа, кто занят наглазными костяными накладками. Как они ни крепки, но целеустремленная лапа и зубы справляются с ней достаточно быстро. А уж где-то там, за вкусными глазными яблоками, прячется маленький и, оказывается, совершенно недоразвитый мозг. Мать-Природа избирательна, она экспериментирует. У костяного джунглевого «зубоскала» есть его доспехи, если попугаить по-человечьи, но слишком микробен, хотя и вкусен, кстати, мозг. В обычной рогоносной жизни его хватает, но вот в соревновании с истинным народом…

Есть надежда, что точно так же произойдет и с людьми.

60. Доктор Дар Гаал.

Приписываемые дневники

Рабы под присмотром гвардейца Зриньи и под руководством Кожа Золы с моим братиком растянули тварюку, состыковали, как получилось, куски и измерили. Вышло четырнадцать метров с лишкой, и Кож Зола тут же сообщил, что это самая страшная тварь за всю историю. Он явно поспешил, потому что мой братец Каан сразу же поведал, что при раскопках в Карданзикаре были обнаружены части скелета, кои свидетельствуют, что древний тилозавр достигал приблизительно двадцати двух — двадцати восьми метров, и потому… Палеонтолог с биологом чуть не сцепились.

О Мировой Свет! Как же мы все же были тогда глупы. Как наивны. «Самая страшная тварь на Сфере Мира»! Как же мы все ошибались. Даже наш палеонтолог.

Кстати, нам повезло, что тварюка все-таки была млекопитающей. Не знаю, что бы стало, окажись она истинным пресмыкающимся. В этом походе мне неоднократно случалось наблюдать убийство змей, а пару довелось даже прикончить лично. Знаете, как долго еще трепещутся и извиваются истерзанные, изрубленные клочья? Если бы Ие-Чи-Ри-Ки-Ки подыхал таким образом, нам могло бы не поздоровиться.

Залп «качалки» сравним с несущейся на сверхзвуке стеной. Броня какого-нибудь тирианского «зубоскала» устояла бы, но это чудовище все же не было танком. Тропический террариум ставил ограничители. По крайней мере, пока ставил.

Ие-Чи-Ри-Ки-Ки тут же перерубило пополам, вернее, отсекло одну треть. Ту, что оказалась ближе к голове. Там, наверху осталась вся хвостовая длиннота. Некую часть туловища гадины многозарядник искромсал в шницель и раскидал по округе мохнатой шрапнелью. Из места разрыва тут же хлынули водопады крови. Если б было светло, они бы окрасили округу в багрянец, а так сумели замостить пятнами только индикатор наведения ротмистра. Но Маргит Йо интуитивно понял, что не стоит засеивать боеприпасами всю округу. Он считал, что тварь может уйти вверх, и потому задрал «качалку» и полосанул туда. Идущим плотным строем пулям нет никакой разницы, что дырявить. Потому заодно с корчащимися где-то в ветвях остатками (в метров десять, не меньше) гадины они срубили целую кучу веток самой разной толщины и ботанической принадлежности. Удивительно, что вся эта вязанка дров никого не прихлопнула.

А здесь внизу верхняя часть твари умирала всего в полуметре от замершего шамана Кадидадалло. Или все-таки колдуна? Насколько мы оценили после, пасть у млекопитающей змеи была такая, что могла бы перекусить туземца, словно котлету, а после затолкать в себя не больше, чем в два подхода. Но чудовище не тронуло Кадидадалло. Быть может, когда тебе отрубили полтуловища, становится несколько не до еды и даже не до мести. Быть может.