Голован

Эти кладбища городов следовало обходить по долгой-долгой дуге. Разбушевавшийся бог Пламени вошел в раж и искривил все прямые дороги, так лелеянные ранее народом людей. Большинство из них давно оставили свои игры с боестолкновениями. Они даже забросили игру в цивилизацию. Им стало не до того. Большинство мигом стали простыми падальщиками. Моя звериная сущность могла бы посоревноваться с ними в этом деле на равных, если бы отныне не существовало более простого способа выживать. Охота на человека, вот что поддерживало блеск шкуры и округлость боков моей сущности вблизи умерших городов. Не сказать, что человек был самым вкусным на свете яством, но зато он был самой легкой добычей. Сложная охота затормозила бы мою четвероногость, а останавливаться вблизи обращенных в дым городов не стоило. Ветры и дожди продолжали вымывать оттуда заразу и щедро разбрасывать по округе. Человеческий бог Пламени обожал раскинуться на просторе, а моя звериная сущность не жаждала близкого знакомства с ним. С меня было довольно и преследующего по пятам бога Железа.

56. Доктор Дар Гаал.

Приписываемые дневники

Даже убийца-человек вряд ли бы сообразил, что самым опасным в данной ситуации является вовсе не затаившийся в папоротнике автоматчик, а скромно восседающий в сторонке товарищ, вперившийся в тубус электронно-лучевого индикатора. Что с того, если под пальцами у него имелись какие-то кнюппели и кнопки? Само оружие находилось не рядом с ним, а почти в пятнадцати метрах в стороне. Разумеется, кабельная пуповина делала из парочки команду «ух!», но стелящийся по землице кабель еще требуется увидеть и связать одно с другим уже в голове. Очень даже не исключено (наш «биологический триумвират» — зоолог, палеонтолог и ветеринар — так и не пришли к единому мнению даже после), что зверюка зрит еще и в инфракрасном, и тогда она наблюдала, в свою очередь, змеящийся кабель как на ладони, образно выражаясь, ибо ладоней у твари все-таки нет. Но, так или иначе и само собой, на наше счастье, при всей длине мохнатой жути в голове у нее не хватило нейронов для оценки опасности и качественного вывода. Или, может, все же нас спасло ее желание поучаствовать в танце? Нестерпимое желание. То есть ритуальный танец шамана Кадидадалло, сконцентрированный в этом танце настой из наблюдений многих поколений предков колдуна. Вероятно, в процессе накопления столь уникального опыта погиб не один наблюдатель. Ну что ж, теперь их опыт спас нас, пришельцев с севера.

Словно специально, меховая накидка твари каким-то образом рассеивала тепло, маскировала ее млекопитающее нутро. По крайней мере, убирало его ниже порога чувствительности инфроприцела «качалки». Трюк, наверное, нужный. Только Выдувальщик ведает, на кого охотилась зверюка помимо людей.

Маргит Йо не спал, но, на свою беду, безрассудно доверился технике. Потому он не засек тварь на подходе и никак не среагировал на момент, когда она бесшумно снизошла к нам с верхних этажей леса. И значит, ей ничего не стоило поубивать всех нас, продолжи она действовать с прежней расторопностью. Но ее заворожил танец, так же, как и нас в течение первого часа. И она заплясала, бесшумно, как и шаман.

Ответа мы не добились, но, думаю, Кадидадалло почувствовал, когда чудище оказалось впритирку. Наверняка он понял, что жизни ему осталось секунда-две или… Или, может быть, дольше, если он не прекратит танцевать. Теперь уже конкретно для зверя.

57. Голован по кличке Гекрс.

Следы и метки там и тут

Каюсь, однажды в моей подшкурной сущности зародилась мысль, что было бы вовсе неплохо, если бы разные боги Железа и боги Пламени прихлопнули друг дружку. Пусть бы они напрочь стерли совсем уже все метастазы городов. Выкосили заодно все это невкусное, двуного ходячее мясо. Тогда бы Большая Суша очистилась от этой заразы. Как хорошо бы стало в мире! Перед всякими домашними песиками-лилипутами и ухоженными кошечками встала бы простая вилка альтернатив: сдохнуть, обратившись удобрением для разросшихся дерев, или перестать побираться у холодильника и снова научиться охотиться самостоятельно. Минет всего парочка поколений, даже моя четвероногая сущность еще не померкнет, передавшись щено-детишкам и щено-внучатам, а опухоли рухнувших бетонных пещер проржавеют до конца и обратятся в покрытые зелеными лесами холмы. Как хорошо будет тут моему народу!

Но как-то после обхода очередного препятствия, явно сотворенного очень сильным богом Пламени, родилась новая мысль. Кстати, в этот раз отравленное пламя сожгло не город, а именно огромный кусок леса. Вначале там что-то взорвалось. Ну, типа если какой-нибудь «зубоскал» увеличить раз в тысячу и подсунуть под него миллион псов-толстяков со взрывчаткой. Может, в этом небольшом и теперь начисто выгоревшем лесу стояло что-то военное, еще из той давней человеческой игры? Может быть. Но вот мысль, дошедшая, видимо, прямиком от Большой Мягкой Лапы, оказалась обескураживающей.