Голоса трех миров

Затею догнать удаляющийся автобус он оставил раньше, чем тот скрылся из виду. Потом обманутый Барди с минуту, вывалив язык, вентилировал легкие и приводил свои мысли в порядок, что было не так–то просто. Еще около минуты он растерянно ходил кругами и сидел на дороге, провожая тоскующим взглядом скрывшийся за поворотом автобус.

Затем поднялся и потрусил в сторону города, постепенно переходя на быструю рысь, потом на полугалоп и, наконец, помчался во всю прыть, занося перед толчком задние ноги за передние. Дожидаться следующего автобуса он просто не мог. Мало того, что ему нестерпимо стыдно было бы попасться на глаза кому- нибудь из поселковых, его просто не пустили бы в кузов. Без говори л ки вход в город закрыт для всех поселковых, а стало быть, и в автобусе ему делать нечего.

Отмахав около тридцати километров по извилистому шоссе под раскочегарившимся солнцем, в город он вбежал уже не так лихо — усталость давала себя знать.

Долго он блуждал по пустынным улицам и искал, сам не зная чего. Почему–то ему казалось, что все вот- вот наладится, что–то произойдет, кто–то ему поможет или он сам найдет выход из сложившейся ситуации. Положение, в котором он теперь оказался, было действительно крайне серьезным, если не сказать отчаянным.

Бесплатный транслятор выдавался выпускникам «Школы Верности» только раз и навсегда — по ее окончании. Электронная защелка смыкалась на шее намертво, открыть ее можно было лишь специальным лазерным ключом с индивидуальным цифровым кодом, подбрать который не смог бы и за год даже электронный шифровальщик. Правда, Чека утверждал, что существуют такие взломщики среди людей, которым и это по силам, но Чеке Барди не очень–то верил. Тем более что в Книге ничего про это не написано.

Все же Барди знал: в случае утраты или непредвиденной поломки можно приобрести другой транслятор, но только за плату и сняв прежний, обратившись для этого в Регистратуру служащих, где хранились все данные, включая коды замков на каждого выпускника «Школы Верности». Но, во–первых, это нельзя было сделать без посредника–поручителя, которым мог быть лишь кто–нибудь из людей, и лучше, чтобы это был «старший друг». Во–вторых, в таком случае желательно предъявить вышедший из строя транслятор и убедить Комиссию защитников Кодекса, что поломка произошла не по вине хозяина транслятора, в противном случае его ждало наказание. И наконец, надо было иметь средства на приобретение нового устройства.

Если Крис и мог бы выступить в этом деле посредником, то средств, чтобы купить новую говорилку, у него не было. Ни одной единицы. Да и стыд–то какой! Он потерял ошейник после драки. А драка с поселковыми — одно из нарушений Кодекса, которое не могло остаться безнаказанным. Скорее всего Барди лишили бы транслятора еще на год. Вынести такое унижение — выше его сил.

А хуже всего то, что теперь Барди не мог ничего заработать. Без гармошки он никому не нужен. Более того, в городе его скорее всего не примут. Бессловесным вход в город запрещен. Барди знал это. Но возвращаться в поселок не собирался. Хотя на что он надеялся в городе, объяснить не мог. В чудо его научили не верить.

И все же чудо случилось. Пробегая по одной из узких дорог, зажатых между домами, со странным названием Горбатый переулок, он вдруг остановился перед вывеской. И не только потому, что эта табличка была первой попавшейся ему на глаза. Других он вообще здесь не видел, не то что у них в поселке. И хотя сами слова: «Бюро вакансий для служащих» — завораживали, но еще больше привлекал чудный запах, а вернее, густая смесь из множества бодрящих, тревожащих, возбуждающих ароматов, по которым он успел соскучиться. Да как!

Жирная черная стрелка на вывеске указывала прямо на лаз, проделанный в стене одного из домов. И именно оттуда изливались на Горбатый переулок волны чудесного аромата — целый компот запахов. Это было восхитительно и удивительно, потому что в городе, на его улицах, переулках и площадях запахов не было. То есть и асфальт, и стены домов все–таки пахли, но пахли удивительно уныло: асфальт — асфальтом, бетон — бетоном, и лишь изредка Барди улавливал запах недавно пробежавшей здесь кошки или собаки. Пещера же благоухала жизнью, и это уже казалось чудом.

Барди знал, кто является служащим в сообществе, стрелка указывала путь к возможной удаче, запахи дурманили и манили, он свернул под темные своды. Но самое удивительное, что туда же вслед за Барди свернул первый из людей, которого он увидел в городе. Потом чудеса продолжались. Барди оказался в удивительном месте, где маленькая роща с родником

прятались под прозрачной крышей. Он удивился прихоти обитателей этого жилища, устроивших маленький лес у себя дома. А потом свернувший вслед за ним человек заговорил по–собачьи. Поздоровался и подозвал его к одной из дверей, единственной гостеприимно открытой.