Голод. Одержимые

— Почешем кулаки, мне надо задание жены выполнить…

— О… ну Жена — это святое. Я за своей в Европу гонял. Сейчас она вьет из меня веревки, — говорит он со смешком, и я ехидно замечаю:

— В постели?

— И только в ней.

Когда я узнал, за что бил парня, я задал Василисе вопрос, почему бы его просто не убить?

— Она любит его, — пожимает Василиса плечами, сидя на подоконнике в своей комнате в общаге и смотря в окно.

— А ты?

— Я? — поворачивается она и лыбу давит. — Я не люблю Марка Синицына.

Я фыркаю и смелее подхожу ближе, но не делаю решающий шаг.

Яйца и так болят от дрочки, а ее запах сводит с ума настолько, что бросится на нее дело нескольких мгновений.

Но у нее там еще не все зажило, да и судя по спокойному дыханию, я у нее что-то вроде растения. Кактуса, на который можно и внимания не обращать.

— Если это все, что ты хотел сказать…

— Нет, постой, — не выдерживаю я столь близкого расстояния, разворачиваю ее, и раздвинув ноги вклиниваюсь между ними. — Есть идея.

— Изнасилуешь меня? — смотрит она как всегда прямо и без презрения, но вижу, что хочет отстраниться.

И я бы хотел, но не могу. Не могу не кивнуть, не могу не накрыть ее поджатие губы и языком потребовать пройти внутрь. Не могу не сжимать ее задницу руками, и не унести на кровать…

Не могу не стянуть футболку, потеребить кончиком языка грудь, не могу не залезть пальцами в трусы, посасывая…

— Бл*ть… Ты сухая, — вскакивая я, и тяжело смотрю сверху вниз на самое идеальное тело. Пока не мое тело. Но я не был бы Черкашиным, если бы не ставил перед собой задачи, и не выполнял их.

Я не стал ее трогать сегодня, но даю пищу для размышлений.

— Чтобы сделать ребенка, тебе не обязательно возбуждаться, главное, чтобы кончил я, — говорю перед самым выходом, а она так и осталась лежать, с задранной футболкой и пустым взглядом.

Ничего, ничего. Оклемается. Вот только уверенности в собственных мыслях не было. Наверное, потому что внутри поселился страх, никогда не увидеть снова моей сексуальной, задорной девочки. Что никогда больше не трахну ее, не потому что так надо, а потому что обоих кроет от взгляда, от дыма, который вдувал ей в рот, от алкоголя, которым обливал сладкие сосочки и смаковал их как лучшее коллекционное вино. Где ты, Малыш. Вернись ко мне. Я скоро свихнусь. Тем более, что куда-то пропал Данила, который в городе знает слишком многих. Как бы не начал мстить…

Глава 40. Василиса

Время.

Время наш враг и наш друг. Время лечит, время убивает. А самое поганое, что время тянется.

Медленно, как горячая ириска, скучно, как четыре тома Войны и Мира.

Я давно перестала чувствовать вкус еды, краски осени. Туманная печать поглощала меня все сильнее, разъедала последние молекулы надежды на счастье.

И Макар тоже не звонил. Скотина. И Паша стал отстраненным, особенно, когда рассказал, на что сподвигал его Данил.

Я простила его.

Мне, собственно, было все равно. Суть ведь не в том, что Макара пытались обмануть, а в том, что он мне не поверил, что хотел убить нашего ребенка. И пусть он раскаялся, пусть выгнал Данила, пусть даже для меня всегда открыты двери в его клуб и мою личную квартиру — я не могу.

Не могу стать той Василисой. Не могу вернуться к солнечным улыбкам, громогласным стонам. Кажется, что даже если он придет меня насиловать, я снова лягу и буду лежать бревном, потому что тело пустая оболочка, внутри ничего нет.

Внутри нет Малыша.

И с каждым днем я все чаще думаю, что надо дойти до Макара и попросить вернуть должок.

Но каждый раз останавливаю себя, думая, что у него появились уже много новых шлюх и развлечений. До меня судя по всему ему дела больше нет.

Зато внезапно появилось дело до темноволосой Насти. Которая недавно стала ходить на мои тренировки. Только они и спасали от желания просто лечь и не двигаться.

Даже когда-то дикое желание стать врачом отошло на второй или даже третий план.

Эту Настю на тренировку уже который день провожала серая BMW, которую та либо не хотела замечать, либо витала в облаках.

Иногда она сбивалась с ритма музыки и шага, или ей приходилось повторять упражнение по нескольку раз.

Но самое главное, меня мучила мысль, а не на нее ли променял меня Макар.

А не ее ли он теперь кормит шутками из интернета и дает вылизывать собственные яйца?

Я ее торможу после очередной тренировки. Мне надо знать.

Мне надо убедиться, что у Макара появилась любовница.

Я предложила Насте записаться на курсы и самой стать фитнес-инструктором. Наверное, если бы не подсознательная ревность, она бы мне вполне понравилась.

Приятная внешность, нет пафосных ужимок. После того как Даша съехала с общежития, мне стало совсем одиноко, может быть пора завести кота?

После предложения о кофе и курсах, задаю вопрос о Макаре в лоб. Не могу больше ждать.

— И ты, кстати, можешь рассказать, почему за тобой следят люди Макара Черкашина.

Она забавная, смешная, привлекательная. Ничего удивительного, что Макар на нее запал. Если, конечно, я не ошибаюсь.

— Ты похожа на ту рыбку из «В поисках Немо», — смеюсь, наверное, впервые за долгое время, когда Настя делает свои глаза круглыми, как монетки.