– Ствол есть?
Он отрицательно покачал головой. Я начал думать, успею ли все сделать, если тварь в любую секунду молнией полетит к нам. Спокойствие, Злой. Спокойствие – сила твоя. Изучает. Не нападает. Только без резких движений. Первым не надо – можно и не успеть. Близко он.
– Воду будешь, Злой? У меня для тебя есть вода.
Я молчал и смотрел в глаза костребу. Насколько у нелюдя нервы – канаты, чтобы стоять без малейшего движения и все это время смотреть в глаза. Своей жертве или сопернику? Непонятно, кого он увидел во мне сейчас. Я даже не подумал отвести взгляд. Нельзя показать замешательство, волнение, страх. Даже на секунду нельзя упустить врага из виду. Катарсис может не простить такой ошибки.
– Возьми воды, выпей.
– Питон, позади тебя костреб. Если он сдвинется с места, я крикну, беги вперед. Услышал меня?
– Вода…
– Не хочу пить.
Питон медленно достал из кармана маленькую склянку, открыл крышку и вылил воду на землю.
Костреб приблизился. Или мне показалось? Наверное, уже крыша течет. На месте стоит. Привиделось. Лук и стрела уже были в левой руке. Медленно пальцами полз к ним, как улитка.
И тут произошло то, чего я больше всего боялся. Питон неожиданно дернулся. Все случилось молниеносно. Действие, движение быстрее мысли пронеслось. Лук уже в руках. Вдох. Тетива к подбородку. Костреб метрах в трех от Питона. Выстрел. Его туша упала на сидевшего все это время Питона. Тот скинул костреба с себя. И так же невозмутимо продолжал рассматривать мокрую землю перед собой. Стрела пронзила голову нелюдя. Я смотрел на всю эту картину и молчал. Все слова куда-то делись. Даже дышать старался негромко.
– Мертв, – сказал Питон.
Я подошел к трупу нелюдя и вытащил стрелу.
Что-то было не так во всем этом. Не нравилось мне то, что я видел, слышал, ощущал нутром.
– Надо идти, – сказал я про себя.
Питон поднялся с земли. И встал передо мной во весь рост.
Посмотрел ему в глаза. Почти сразу же отвел взгляд в сторону.
Я не знал, куда идти. Не знал выхода отсюда в тот лесок с изогнутыми деревьями. Или другой дороги, ведущей обратно. Решил, что нужно идти назад от ручья, в ту сторону, с которой пришел.
Питон будто прочитал мои мысли. Молча развернулся и пошел в ту самую сторону. Я двинулся вслед за ним.
Не знаю, сколько времени мы блуждали, час или три. За все это время нам не встретились ни дерево, ни постройка. Ни дорога, ведущая хоть куда-нибудь. Такое ощущение, что все это время мы не шли никуда, только двигались.
– Есть еще вода. Пить хочешь? – спросил у меня путник, впереди идущий.
– Выпей сам ее.
Питон, не останавливаясь, вытащил из кармана склянку, открутил крышку и вылил всю воду себе под ноги. Затем выбросил склянку в сторону вместе с крышкой.
– Больше воды нет.
Мы шли сутки, не меньше. Ноги гудели так, что казалось, если сейчас присяду, то не смогу встать. Не понимал, что двигало мною, почему в его присутствии даже отдохнуть присесть не хотелось. Поскорее бы увидеть перед собой хоть что-то. Выйти бы из этого места. Где мы? Воды оставалось немного во второй склянке.
– Пить хочешь? – спросила фигура, идущая впереди. Я молчал. Скоро начнется Ночь. Не успею вернуться к поселению. Времени нет. Помоги мне, Катарсис. Начал про себя просить о помощи, понимая безвыходность ситуации.
Спустя какое-то время путник снова спросил меня:
– Пить хочешь, Злой?
Шли вперед. Если даже удастся выйти в лес в ближайшее время, добежать до сарая, возможно, успею. А в сарае что? Не спрячешься там. Ни дверей, ни засова. Почему не остановил меня Постой? Почему рассказал про лесок и про ветви, изогнутые в форме треугольника?
Постой. Странное имя. Постой.
– Обернись, Питон, – сказал я, остановившись. Путник не сразу встал. Прошел еще несколько шагов вперед. Повернулся ко мне лицом.
Стойка. Плечи. Тетива к подбородку. Цель. Спокойствие. Выдох.
– У меня не было ни брата, ни друга. Ни близкого человека, который мог бы на толику увидеть меня. А о том, чтобы кто-то понял меня или захотел попытаться понять – о таком даже не мечтал. У меня было трудное детство, юность, становление. Как и у многих. Каждый день задаю себе один вопрос. Люди ли мы теперь, после того, что с собой сотворили? Не знаю, где ты сейчас, мой друг, что ты есть сейчас, и нашел ли ты ответы. Я благодарю тебя, гой. Все богатства Катарсиса, все его дары собрать в одну кучу и положить у твоих ног – этого будет мало, чтобы описать благодарность, которая меня переполняет. Ты протянул мне руку, когда был выше меня. Ты протянул руку изгою, когда был ниже его. А тот протянул руку тебе после того, как встал на ноги. И поднял тебя на свой уровень. Ты, в свою очередь, поднял меня. Прав ты оказался, Питон, я стал тобой. Ты живешь во мне – в каждом моем движении, в каждом взгляде и слове я нахожу тебя. И в другом ты был прав – ощущение, что я всегда тобой и был.
Прощай, друг, пусть Катарсис от начала града Покоя и до последнего камня на другом конце мира его знает тебя. Пусть Катарсис от начала и до конца времен своих помнит тебя, кем ты топтал эти земли. Я не сказал тебе этого при жизни.
Выстрел.