Гнев изгнанников

Из сухих зарослей наперерез преследователям неожиданно выскочила огромная серая тень, успев одному наемнику вспороть когтями шею, а второго схватить клыкастой пастью за голову, и, раздавив ее, отшвырнуть на остальных и опять смыться в заросли. Все застыли в ужасе.

– Всем остановиться! – выкрикнул Корен, наблюдавший скоротечную расправу со значительного расстояния в свете нескольких факелов, но животный страх сковал движения, и он только и смог, что отдать приказ срывающимся на фальцет голосом.

– Что это было? – Стак, с мечом в руках и в боевой стойке, крутился на месте, всматриваясь в окружающий лес.

– Нам надо немедленно возвращаться, – в голосе Корена звучали панические нотки, – этот дикий зверь – хозяин этих мест, думаю, что беглецы обречены… и мы, если не уберемся отсюда.

– Зверь не один, – Стак указал рукой в темноту, – еще двое, там.

– Все назад! К лодкам! – выкрикнул Корен, бесцеремонно схватил наместника за руку в кольчужной перчатке и потянул за собой. – Скорее же, наместник!

До лодок добежали не все. Только две лодки быстро отдалялись от болот, а со стороны леса доносились звериный рык и разноголосая истерика ужаса, которая, впрочем, быстро стихла. Преследователи в ужасе ретировались.

* * *

– Тут! Падай, – потянул я за рукав Дарину, когда увидел подходящий овражек.

Без сил мы скатились по сухим листьям, покрытым тонким слоем снега. Я скинул с себя всю ношу, с трудом взвел тетиву арбалета и высунулся поверх оврага.

– Странно, – прошептал я, продолжая тяжело дышать, – не вижу погони.

– Мне вроде крики слышались, – Дарина сидела на бауле, ее волосы рассыпались по плечам, изо рта с каждым выдохом вырывались плотные клубы пара.

– Я тоже что-то слышал… А шапка твоя где?

– Обронила.

– Обронила, – передразнил я и напялил ей на голову свою шапку, – немного посидим и бежим дальше.

– Дальше страшно, – моя шапка была ей велика, отчего вид у Дарины был как у того Гавроша, я хотел было улыбнуться, но по спине холодком пробежали мурашки, я почувствовал…

– Они здесь, – только и успел сказать я, как из темноты леса приземлился на край обрыва мощными лапами здоровенный болотный кот и шумно втянул ноздрями воздух.

Его морда была перемазана в крови, на паре огромных клыков, что делали его отдаленно похожим на саблезубого тигра с картинок, прилипли куски плоти.

– О-о-й, – прошептала Дарина, втянула голову в плечи и зажмурилась.

– Не вздумай бояться! – громко сказал я, а потом развернулся к коту и добавил: – И где мы ходим?

Это был тот самый кот, с которым я пытался подружиться всю осень, что в принципе получилось.

– А где твой друг? – я встал между котом и Дариной.

На край оврага медленно вышли еще две особи.

– А, так это твоя семья?

Кот медленно спустился в овраг, подошел ко мне, обнюхал лицо и сдержанно один раз потерся о плечо, а потом, скалясь, зарычал на Дарину, что так и сидела, не шевелясь и зажмурившись, на бауле.

– Это моя женщина! Это не добыча, – сказал я и попытался то же самое передать мысленно – и сработало!

Котенок, если так можно назвать особь в холке чуть больше метра, резво спрыгнул вниз и, чуть припадая на передние лапы, стал обнюхивать Дарину.

– Погладь его, – тихо сказал я, присел с ней рядом и положил руку на голову котенка.

Если с двумя котами я был знаком, то третью кошку, это была самка, я видел впервые. Она так и стояла на краю оврага и изучала по большей части меня, я это чувствовал. Кошка не сводила с меня огромных желтых глаз, нюхала воздух, чуть вытянув голову в нашу с Дариной сторону, кончики усов подрагивали. Что-то там себе решив, она легла там, где стояла, и зевнула, хорошо так, продемонстрировав весь хирургический набор для трепанации. А котенку Дарина понравилась, он лег вдоль баула, подставив шею поглаживаниям, и шумно урчал.

– Вот и слава богу, – с облегчением выдохнул я, встал и вылез на край оврага, чтобы посмотреть в сторону болота.

Лес плотный, и что-то разглядеть в нем, даже с моими возможностями ночного зрения, пустое занятие, да и от болота, судя по всему, мы прилично отдалились.

– Ну, ужин, я смотрю, у вас удался, – я снова спустился на дно оврага, развязал баул и вытряхнул на землю кафтаны и одеяла, – а мы, с вашего позволения, отдохнем.

Не знаю, то ли волей богов, то ли все-таки благодаря обряду единения, но эти монстры болот восприняли нас частью своей стаи, точнее позволили нам таковыми стать. У меня же состояние было сродни отжатой тряпке, гудели руки от работы на весле, ноги от марафонского забега по пересеченной местности – словно ватой набиты, и в ушах шумит до головной боли. Единственное, на что хватило сил, так это напиться воды, подготовить спальное место на дне оврага, где я нагреб побольше листьев и застелил их кафтанами. Засыпая и ощущая на щеке дыхание Дарины, которая уснула моментально, лишь приняв горизонтальное положение и поняв, что опасности нет, я только мысленно попросил отца кошачьего семейства нас охранять и наконец-то закрыл глаза.

Глава четырнадцатая