Гнев богов

Мы отпустили его, и Пиас упал. Я задержала дыхание. Сердце заколотилось, и, когда послышался шорох, а за ним грохот, мне показалось, что Пиас разбился вдребезги. Однако Мэдокс в это же мгновение крикнул:

– Поймал! Сейчас открою двери.

Мы снова услышали, как он сыплет ругательствами, прежде чем раздался металлический скрип. Крылья Мэдокса взмахнули в воздухе.

– Открыто! – крикнул он нам. – Прыгайте!

– Сначала ты, – сказала я Вирусу. Он колебался, но я толкнула его к щели.

– Пора лезть. Если я упаду, ты должен будешь по-рыцарски меня спасти, – предупредила его я.

Он послушно полез в щель. К счастью, стены были не гладкими, а пористыми, как почти все в аду, поэтому, по крайней мере, нам было за что зацепиться. Спустя несколько беспокойных вдохов я последовала за Вирусом, и узкая щель между лифтом и стеной заставила меня задержать дыхание. Еще мгновение я видела перед собой только холодный металл, который царапал щеку, и не знала, куда мне лезть. Я осторожно нащупывала путь ногой, прежде чем сползти вниз, и спустя пару сантиметров уже готова была сдаться. Как же дерьмово – спускаться вниз по стене! Почему люди добровольно занимались альпинизмом?

– Как дела? – задыхаясь, спросил Вирус.

– Бывало и лучше, – выдавила я. Мышцы дрожали от невероятных усилий, которые я прилагала лишь для того, чтобы просто удерживаться на стене.

После некоторого времени, которое я мучительно медленно ползла вниз, наконец обнаружилась спасительная дверь. Оттуда высунулась голова Мэдокса. Он округлил глаза, а в следующее мгновение уже исчез, издав звук, который я не могла истолковать. Я заволновалась и, нахмурившись, устремила взгляд вниз. К счастью, было слишком темно, чтобы разглядеть, как глубоко и пусто было подо мной.

Вирус напряг мышцы и прыгнул ловко, словно кошка. Я задержала дыхание, но он без проблем приземлился в дверях и успокаивающе мне помахал.

– Четыре шажка, и ты на месте, – звал меня он.

Я кивнула и опустила вторую ногу в попытке найти возможность зацепиться за стену. Мои потные руки скользили, но я удерживалась железной хваткой, чувствуя, как кровь стекает по ладоням. Я стиснула зубы. Еще шаг вниз. Скоро все закончится. Вирус подпрыгнул и уже протянул мне руку, пока я упиралась в стену ногами. Я перенесла свой вес на руки и, почти вывихнув все суставы, с криком оттолкнулась от стены, упав на Вируса. Он споткнулся, и вдруг мои ноги оказались в воздухе. Я вцепилась в грудь Ви, отчего он тоже закачался, и мы, как в замедленной съемке, начали падать.

Господи! Мы падали! Я не могла пользоваться крыльями, пока была в теле Адониса.

– Опа, а ну стойте, вы двое! – нас схватила чья-то рука и затащила в дверь, после чего мы приземлились в пыль сто сорок пятого этажа.

С рук текла кровь, а сердце колотилось так, что кружилась голова. Но мы справились! Мы выбрались из лифта!

Я, бешено ухмыляясь, подняла взгляд на Мэдокса. Боже, спаси его грешную душу! Только рядом с нами стоял не Мэдокс. На нас, криво улыбаясь, смотрел Зевс. Чертово дерьмо!

Глава 18 Это. Идиотский. План

К сожалению, мы были слишком заняты тем, что жадно глотали воздух, иначе я бы, наверное, выругалась самыми грязными словами в своей жизни.

У Вируса, кажется, была та же проблема. Он тут же побледнел и… о нет. Он закачался. Мой муж рухнул в пыль, а его запах сменился с мяты на корицу.

Зевс с интересом наблюдал, пока я выглянула за спину отца богов, где Мэдокс, с кляпом из плюща во рту, извивался в хватке Персефоны. Его собственная мать схватила его за шею, а Пиас лежал в грязи истерзанным клубочком, потерявшим сознание.

– Я же сказала, они придут сюда, – торжествовала Персефона. Она, как и всегда, выглядела так, словно сошла с обложки «Флоры и Фауны» – так назывался Vogue для природных богов. Шелковое зеленое платье ниспадало по ее длинным смуглым ногам, а распущенные волосы волнами опускались до талии. Противный плющ и другие растения, словно змеи, ползли по ее коже.

– Дерьмо! Отстой! Черт!

Значит, я могла и ругаться, и задыхаться одновременно.

Персефона сморщила нос и посмотрела мне в глаза. Одна ее бровь весело поднялась.

– Как я посмотрю, ты все такой же невоспитанный выродок, Ворриор! – поприветствовала она меня.

Вот так меня и узнали в другом теле. Как только она… мне в голову пришла мысль. Возможно, после того как заметили наше исчезновение, они посмотрели записи с камер наблюдения, которые висели повсюду. Дерьмо. Надо было догадаться.

– Как. Я. Посмотрю. Ты. Все. Такая. Же. Старая. Сволочь, – задыхаясь, ответила ей. Я могла и лучше, но все же.

Персефона оскалила зубы, и плющ еще сильнее сдавил Мэдокса. Он завизжал и панически замахал крыльями. Зевс тем временем весело хохотал, глядя на меня, а я поглядывала в бездну позади нас.

– Ну нет, ты что! Мы не хотим отправлять тебя туда, откуда ты с таким большим трудом выбралась, дитя мое, – дружелюбно сказал он, подавая Персефоне знак, после чего ее щупальца устремились вперед, словно дрессированные собаки. Они сдавили нас с Вирусом быстрее, чем мы могли бы произнести слово «гербицид».