Гнев богов

Его душа, к сожалению, была невредимой. Шар из власти, силы и почти непреодолимого желания жить выдавил меня наружу. Зевс забулькал горлом, его пальцы полезли в рот, и я не знаю как, но он закричал и потянул мою душу из себя. Я была так близко к цели! Почти смогла! Почти! Вцепившись в его разум, я попыталась держаться, но отец богов был слишком силен. Он вытащил меня из своих легких и с отвращением отшвырнул в сторону тела Адониса. Моя душа корчилась, и я выглядела как загнанное в угол животное, пока тело медленно восстанавливалось. Его черные частички становились все плотнее, и я почувствовала силу тяжести. Сначала появились кости, потом их обтянули мышцы, и, наконец, пульсирующие органы заполнили пустоту во мне. Я собралась воедино и сделала вдох. Шокированные боги уставились на меня. Все.

Зевс поднялся на ноги, задыхаясь и плюясь. Сосуды в глазах лопнули, как вдруг увидел меня, и во взгляде я увидела гнев и страх.

– Убейте детей! – приказал Зевс.

Арес и Харон тут же бросились вперед.

– Нет! – из ниоткуда появился Аид, преградивший им обоим путь. – Хватит! Прекратите уже!

– А ну уйди с дороги, старик! – зарычал Арес.

Вирус и Мэдокс тем временем кричали от боли, потому что плющ Персефоны впился в их тела. Я слышала, как рвется кожа и ломаются кости. Зеленые растения прорывались через плоть и впивались в вены. Мы должны остановить их. Сейчас. Все равно как. Я подобралась к Персефоне и с силой вселилась в ее тело. Богиня начала задыхаться и отшатнулась. Ее душа, какой бы маленькой ни была, пыталась вытолкнуть меня назад, но я ухватилась за последнюю искру, которая делала ее человеком, и раздавила, словно жука. Путь был свободен.

Я надела на себя тело Персефоны, будто пальто, и увидела мир ее глазами. Мои спутники лежали в грязи и плевались кровью. Зевс выкрикивал приказы, а Аид, задыхаясь, лежал на холодном полу. Я сосредоточилась, задействовала силу Персефоны и прекратила пытку плющом, который теперь полетел в мою сторону, словно рулетка. Щупальца хлестали воздух, будто кнут. Они окропили пол и стены серебряной кровью и вернулись ко мне. Рев Зевса вдруг утих. Ему понадобилась лишь секунда, чтобы понять, что произошло, но этой секунды было достаточно, чтобы занести руки и сбить остальных старых богов с ног. Волосы Персефоны обвивали мое тело, и я с удовлетворением заткнула рот Зевса виноградной лозой. Растения разбрасывали богов по всей комнате. Их тела с приятным звуком шлепались на пол, и теперь у нас была уже не одна секунда, а четыре. Я бросилась вперед и закинула Пиаса на плечи, пока Вирус и Мэдокс со стоном поднимались на ноги.

– Бегите к лифту! – зарычала я и затрясла Пиаса. – Я передумала. Приводи взрывчатку в действие! – сказала я ему.

Магия Зевса заставила всю комнату дрогнуть, и я поскользнулась, уронив при этом Пиаса на пол. Вирус нажал на кнопку вызова лифта.

– Залезайте! – крикнул он, когда двери открылись.

– Возьми Пиаса! – задыхалась я, пытаясь подняться с пола.

Вирус схватил моего возлюбленного, а Мэдокс помог мне подняться. Мы побежали к лифту, Пиас использовал все оставшиеся силы и метнул в богов молнию. Она дрогнула, словно змея, зашипела, пронеслась по комнате и ударилась об пол прямо перед Зевсом. Все было будто в замедленной съемке. Пыль поднялась столбом. Лицо Зевса исказилось в гримасе. Двери лифта были открыты, и Мэдокс прижимал меня к себе. Его сердце бешено колотилось. Бум-бум. Бум-бум. Бум-бум. Я хлопала глазами. Под нашими ногами что-то грохотало, будто поднимающееся в стойку животное. Пыль улеглась, и двери кабины стали закрываться. Серые глаза Зевса бешено сверкали. В этот момент из-под земли вырвался огонь, и раздался оглушительный взрыв. Лифт качнулся, а через секунду весь этаж большого холла охватило пламя. Двери наконец закрылись под испуганные визги старых богов.

Мы слишком громко дышали в этой маленькой коробке. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Лифт остановился. Я качнулась, но удержалась, схватившись за Мэдокса.

– Надо идти. Быстро, – сказал Вирус, чьи проводки на лбу отчаянно завопили. Или это был Чейн? Я уже запуталась.

– Быстро, – тихо повторила я, и это было моей единственной реакцией. Шаг за шагом я заходила все глубже в пещеру, пока мы не остановились перед Тартаром.

– Его рот закрыт, – прошипел Вирус. – Ворриор, поговори с ним!

– Эй… Эй, открой рот. Пожалуйста! – мой голос был слишком высоким и пронзительным.

Тартар и не пошевелился. Он просто лежал и… спал?

– Проснись! – громче крикнула я. Все еще никакой реакции. – Сейчас же! – мой голос дрогнул в конце, как будто я пробежала марафон. Ничего.

Позади нас раздался грохот: лифт тронулся. Я уже чувствовала, как боги приближаются.

– Ладно, плевать. Мы пойдем другим путем! – рявкнул Ви, подбежавший к пропасти с Пиасом на плечах, и прыгнул.

– Ви! – завизжала я, и Мэдокс, спотыкаясь, пошел за мной.

– Ворриор, прыгай! – зарычал Вирус.

Почему? И зачем? Мэдокс кивнул вместо меня, схватил за руку и заставил прыгнуть. Мы шлепнулись прямо на морду Тартара, чьи чешуйки были размером с футбольное поле.