Глубокий рейд

— А, Болотные… А мы из седьмого… Здорово, браты! — сразу подобрели местные казаки. — Вам можно везде, становитесь, где приглянется.

Так вопрос со стоянкой был решён.

* * *

Станица Преображенская была много больше станицы Болотной. На родине Саблина набирался лишь один полноценный полк. А в Преображенской казачьих пластунских полков было четыре.

Поначалу там собирались Седьмой и Восьмой полки, а потом добавился и Десятый, но народа на этом выгодном участке берега было столько, что лет десять назад тут стали набирать ещё один полк — Девятнадцатый. Тут было четыре церкви и два госпиталя, всякий из которых был больше того, что размещался в Болотной, ещё тут была техническая школа и школа медицинская, в которой после обучения у доктора Юра Саблин собирался получать медицинский патент.

— Ну что, казаки, — говорит Саблин, когда лодка была уже пришвартована к пристани, — тут нам придётся просидеть сутки. Дождаться нужно одного человечка.

— Ну, посидим, коли нужно, — говорит Ряжкин.

— А мы этого человека с собой возьмём? — интересуется Колмыков.

— Да нет… Он нам даст одну флэшку, без которой нам ящики в Мужах не отдадут, — объясняет Аким. Конечно, о том, что сюда к нему приедет Юнь, он им рассказывать не собирается. — Я сейчас пойду узнаю, когда тот человек будет, а вы пока разбейтесь на караулы, — он вытаскивает из внутреннего кармана кошелёк и высыпает оттуда несколько железных монет. — Думаю, лодку с бронёй и снарягой без присмотра оставлять не нужно.

— Думаешь, сопрут, если оставим? — интересуется Василий.

— Станица большая, — отвечает Аким, — тут не только казаки живут, сами понимаете, народа всякого неясного тут прорва… Лучше броню без присмотра не оставлять…

«Да и лодку тоже».

Но о лодке он вслух не говорит. Казаки не возражают, все знают, что комплект брони денег стоит несусветных, и за такое добро потом не расплатиться полжизни. А Аким протягивает деньги Ряжкину:

— Один на караул, второй ужинать. Потом сменитесь. Вон, кажется, харчевня тут недалеко… Но без водки.

— Есть без водки, — говорит Ряжкин.

После этого Аким пошёл по станице, решил сразу найти Елену Мурашкину с её магазином «Норильск», а заодно посмотреть, где находится гостинца «Дон», в которой он обещал Юнь снять хорошую комнату.

Он бывал тут не единожды. И по делам полка, привозил в местную мастерскую ту броню, что в его полку не могли исправить. И заплывал сюда пару раз, когда бывал тут рядом на рыбалке. Но во всех тех случаях такие места, как гостиницы и магазины для женщин, его не интересовали. А вот теперь понадобилось.

И вдруг выяснилось, что станица-то немаленькая, поди найди всё, что нужно, пришлось у людей встречных спрашивать. Пока наконец он не добрался до нужного ему магазина.

Вот тебе и магазин. Саблин и не знал, что бывают такие. Здание красивое, таких в его станице не было. Но не это удивило казака.

Вход в магазин был оборудован герметичным шлюзом, такими оборудуются госпитали. Он вошёл внутрь, дверь за ним захлопнулась, и перед ним загорелась красивая надпись:

«Будьте внимательны, особенно дамы. Сейчас будет произведена дезинфекция вашей одежды».

«Особенно дамы?». Саблин не понял, почему тут дамам нужно быть особенно внимательными.

Потом прозвучал приятный сигнал. И… и вдруг заработали где-то за стенами большие и мощные нагнетатели. На него тотчас обрушилась воздушная волна такой силы, что с его лица чуть не сорвало респиратор, пришлось рукой придержать, а его КХЗ раздулся и затрепыхался на нём. Правда, это длилось всего несколько секунд, а потом воздушный напор резко ослаб. И перед ним вспыхнула надпись:

«Приносим извинения за доставленные неудобства. Теперь можно снять респираторы».

После чего открылась вторая дверь.

«Ты глянь, как у них тут всё устроено, — входя в магазин, удивлялся прапорщик. — Видно, к пыльце люди здесь относятся серьёзно».

Впрочем, это его, отца заражённого ребёнка, даже радовало. Ведь они с Настей так и не смогли понять, когда и при каких обстоятельствах заразилась их единственная дочь.

Помещение магазина было красивое. Просторное… И, конечно же, кондиционируемое. После целого дня, проведённого в лодке, в костюме химзащиты, на страшной летней жаре, тут ему показалось даже немного… прохладно.

Ряды вешалок и полок с красивой, яркой и красочной одеждой его тоже удивили. Хотя цвета показались ему кричащими, а количество фасонов — чрезмерным. У них, в Болотной, тоже был магазин одежды, но там не было ничего красного, там была одежда, которая нравилась Акиму, всё спокойных серых или зелёных цветов. А тут аж в глазах рябит. На отдельном столе… Весь стол — необычное женское бельё… Его жена такого не носит, даже у Юнь, и то поскромнее; прапорщик, как понял это, так побыстрее отвернулся. Даже разглядывать это всё при посторонних казалось ему неприличным. А посторонние тут были. Вернее, была одна…