Глубокий рейд

Промысловик заранее, что ли, знал, чем взять прапорщика. Понимал, что ста восьмидесяти рублей награды может и не хватить. Что Аким может на деньги не повестись. Не купиться. И про дела в полку был в курсе.

«Вот откуда он всё знает?».

И как теперь отказаться? Савченко завтра врачи погрузят в регенерационную кому. И пока он будет плавать в биогеле в тяжёлых снах, Аким займётся своими делами. А когда Олег очнётся, он просто вернёт ему таблетки. Нераспакованными, так, как Олег и просил. И всё. Всё. И все эти штучки промысловика насчёт честности Акима и о том, что только ему Савченко может доверять… Всё это просто хитрые слова, которые на прапорщика никакого воздействия не оказали.

«Вернуть таблетки!»

Сейчас нужно было всё наконец выяснить про них. Он сел на квадроцикл и поехал домой, а там встал под навес у себя во дворе, но в дом не пошел. Ветер был южный, поэтому прапорщик достал сигарету. Он хотел обдумать сложившуюся ситуацию, придумать, что сказать жене, но не успел, дверь открылась и во двор выглянула Настя. Жена его любимая.

— Аким, — она оглядела свой двор в поисках того, что могло задержать тут мужа, — а что ты тут на жаре стоишь? Чего не заходишь в дом?

Саблин ничего ей не ответил, вошёл в дом, стянул респиратор, повесил в прихожей пыльник. А Настя уже в лице переменилась… Она словно носом всё чувствует, нюх у неё на всякое такое, что ли.

— Ну, что тебе этот сказал?

«Этот. Да, Настасья Савченко не любит».

Она никогда его не жаловала. Ей всегда казалось, что промысловик тянет её мужа куда-то не туда, в дела свои дурные. Опасные. А Аким садится за стол, достаёт пачку лекарств, кладёт перед собой. Настя сразу подлетела, схватила их, в руках вертит.

— И где же ты взял их?

— «Этот» дал, — с усмешкой отвечает Саблин.

Настя смотрит на Акима и чувствует, что в этом «дал» есть какой-то подвох; и, не выпуская лекарства из рук, она спрашивает:

— А взамен чего хочет?

Настя казачка умная, иной раз и подумать умеет, сразу поняла, что за эти таблетки Олег у её мужа не денег попросил. Но Аким молчит, а жена сразу догадывается:

— На промысел тебя сманивает, неугомонный⁈ Давно к тебе цепляется. А теперь нашёл чем прельстить, подлюка!

— Ты чего раскудахталась⁈ — тут уже Саблин смолчать не мог. Не любить жена может кого угодно из его знакомых, но вот облаивать их — это уж извини, казачка. — Язык не распускай свой.

Она вдруг ставит лекарства на стол перед ним.

— Обойдёмся мы без его подарков.

Саблин молчит сначала, а когда жена уже начала что-то делать по хозяйству, стала мыть что-то, он и говорит ей холодно:

— То не тебе решать.

А Настя бесится, гремит посудой. Тут уже сидеть дома ему стало невтерпёж, он стал одеваться, и когда накинул уже пыльник, на пороге дома появился Олег. Парень не увидел, что отец зол и спросил у него:

— Бать, ну так что, в болото поедем сегодня? На вечер?

— У тебя кукуруза вся, что с краю, уже жёлтая… Ты насос новый когда купишь? — холодно спрашивает Аким.

И тому всё сразу становится понятно:

— Как скажешь, так и куплю.

— Сейчас купи, пока Кирилов лавку не закрыл, — распоряжается отец, — бери киловаттный, чтобы на всё поле с избытком хватило.

— А трансформатор вытянет киловатт? — сомневается Олег.

— Вытянет, — уверен Саблин. — Деньги у матери возьми. А на рыбалку потом как-нибудь сходим.

Он не берет свой квадроцикл, транспорт нужен Олегу, насос мощностью в киловатт весит немало. Саблин по станице идёт пешком. Он всё ещё зол на жену.

«Вот дура! От лекарства для дочери готова отказаться, лишь бы досадить ненавистному Савченко! Что за глупая баба!».

Так он дошёл до нужного ему дома и остановился у забора, увидал за ним женщину и поздоровался:

— Здравствуй, Анфиса.

— Здравствуйте, — нейтрально отвечала та, не узнав Саблина по его одежде и респиратору.

Тогда Аким оттянул маску.

— Василий твой дома?

— А, Аким, — теперь она его признала. — Да, Вася с рыбалки вернулся только. Заходи.

— Не спит?

— Нет, пообедал, снасти правит.

Она открыла ему дверь и впустила в хату. Казаки поздоровались, и Василий, удивлённый визитом редкого гостя, предложил:

— Есть не хочешь, Аким? Может, каши?

— Да нет, — Саблин всё ещё злился на жену, а пока злость не проходила, аппетит у него не появлялся.

— Тогда, может, по рюмочке? — продолжил угождать гостю Ряжкин.

— Это давай.

Анфиса быстро соорудила им графинчик на стол и неплохую закуску. Казаки выпили. И так как жена Василия не ушла, а продолжила крутиться на кухне, явно желая вызнать, зачем пришёл редкий гость, Саблин говорил тихо:

— Вась, тут дельце одно образовалось.

— Ты про шестую роту, что ли?

— Про роту? Да нет…

— Нет? А то казаки говорят, что шестую роту будут в полку организовывать.

— Это да, будут, — согласился прапорщик, — но я сейчас не про то.

— А про что? — Ряжкину, судя по всему, было интересно узнать про новую роту. Но раз не про то… — Что за дело?

— Нужно на запад сходить, — продолжил Саблин всё так же тихо.

— Далеко? — сразу насторожился Вася.