Глобальный капитал. В 2-х тт. Т. 2

В-третьих, специфику российской модели позднего капитализма полупериферийного типа составляет, как мы уже отмечали выше, господство отношений корпоративно-бюрократического отчуждения/присвоения. Они основаны на присвоении частно-корпоративной и государственно-корпоративной номенклатурой (т.н. «инсайдерами») ключевых прав собственности господствующих в России экономических агентов - частных и государственных корпораций (по преимуществу сырьевых и финансовых).

В обоих случаях (и частные, и государственные корпорации) названный слой перераспределяет в свою пользу часть:

(1) прав и дохода собственников (доверительное управление в сочетании с заниженными дивидендами);

(2) заработной платы рядовых работников (занижение дохода работников - общеизвестный факт; чтобы убедиться в этом достаточно посмотреть на разрыв платы работников фирмы и ее топ-менеджеров, который в России десятки раз выше, чем в Западной Европе, Японии и даже США);

(3) дохода государства (укрытие от уплаты налогов; паразитическое использование общенародных ресурсов);

(4) основного капитала (присваиваемая «инсайдерами» часть амортизации) и иных ресурсов корпорации (отсюда низкий уровень инвестиционной активности, медленное обновление основных фондов, контракты, осуществляемые топ-менеджерами в ряде случаев в ущерб «своей» корпорации и т.п.).

Итогом этой системы отношений отчуждения/присвоения является присвоение корпоративно-бюрократической номенклатурой того, что можно назвать «инсайдерской рентой»².

^: Отсюда, в частности, стремление подавляющего большинства семей дать детям высшее образование и нехватка молодежи, готовой без лишних само-рефлексий пойти в ПТУ и стать придатком станка или конвейера.

² Господство корпоративно-бюрократической номенклатуры как сущностная характеристика отношений присвоения/отчуждения (экономического содержания собственности) была раскрыта авторами в названных выше работах !990-х годов. В последние годы вышла серия работ (в первую очередь Р.С. Дза-расова), в которых эти отношения раскрыты во всей их полноте и конкретности. См.: Дзарасов Р.С., Новоженов Д.В. Крупный бизнес и накопление капитала в современной России. М.: Едиториал УРСС, 2005; Дзарасов Р.С. Методология Цаголова в исследовании накопления капитала в современной России // Вестник Московского университета. Сер. 6. Экономика. 2009. №3.

С. 3-29. Применительно к финансовым корпорациям эти положения ^

Как легко понять, эти отношения оказываются не только хорошо совместимы с формами докапиталистической (основанной на личной зависимости), раннекапиталистической (основанной на формальном подчинении труда капиталу) и классически-капиталистической (основанной на реальном подчинении труда капиталу) эксплуатации, но и вызывают все эти три феномена к жизни «ежедневно, ежечасно и в массовом масштабе»¹.

В свою очередь, столь же очевидно, что эти отношения крайне трудно совместить с развитыми формами социализации позднего капитализма, предполагающими высокий уровень самоорганизации и широкие экономические права граждан и работников, развитую социальную ответственность бизнеса и частного собственника², контроль гражданского общества за бизнесом и государством, прозрачность деятельности обоих акторов и т.п.

Третий блок отношений отчуждения/присвоения, типичных для современной России, - мутации многообразных форм социализации, характерных для советской экономики. Подчеркнем: в России большая часть форм социализации экономики (частично бесплатные для пользователя образование, здравоохранение и т.п.) выросла не из активной социально-творческой деятельности граждан и их организаций (профсоюзов, образовательных и правозащитных движений, социал-демократических и коммунистических партий), а из советской патерналистской модели. В результате этот блок отношений присвоения постепенно деградирует, опускаясь ниже уровня, типично даже для стран полупериферии. В России отсутствует прогрессивная шкала подоходного налога, доля расходов на образование, культуру, здравоохранение и т.п. в 2 раза ниже, чем, в развитых странах (см. таблицу 9), у нас несоизмеримо слабее, чем в той же Латинской Америке, местное самоуправление, профсоюзы и другие институты гражданского общества.

Все это делает весьма вероятным дальнейшую десоциализацию российской экономики и ее реверсивную инволюцию к моделям, типичным для капитализма 100-летней давности³.

^ раскрыты в монографии А.А. Залетного «Финансовый капитал. Взгляд изнутри» (М., 2014). О специфике их проявления в сфере госкорпораций см.: Соколов А.А. Государство как частная собственность инсайдеров (на примере российских госкорпораций) // Критический марксизм: поколение next. Новый взгляд на отчуждение, глобализацию и Россию / Под ред. Г.Ш. Аитовой. М.: ЛЕНАНД, 2014. Анализ этого феномена с использованием методологии классического институционализма дан в: Брижак О.В. Экономика деформаций: специфика российского бизнеса // Философия хозяйства. 2014. № i.