Глеб Бейбарсов и Шапка Мономаха (СИ)

Ругнувшись себе под нос (папа запрещал ему использовать «нехорошие» слова, хотя сам порой и не так выражался, когда думал, что сын не слышит), Андрей встал с постели и начал наощупь пробираться к дверям комнаты. Когда он почти достиг порога, ему вдруг показалось, что сквозь него прошла какая-то холодная тень.

Ребенок остановился, моргнул раз, два. Прерывисто вздохнул, словно хотел всхлипнуть. Тряхнул головой. И наконец сдвинулся с места, но пошел не в сторону кухни, а в противоположную – туда, где была дверь еще одной комнаты.

Протянул руку, толкнул. Дверь не поддалась: что-то мешало. Закрыть внутреннюю задвижку снаружи было невозможно, так что же препятствовало? Мальчик толкнул дверь посильнее, упершись двумя руками, но только проскользил по полу. Он был слишком маленький, слишком слабый, слишком неловкий, чтобы открыть дверь силой.

Снова пробежал холодок.

Андрей чихнул и удивленно посмотрел перед собой, не понимая, как он здесь оказался.

– Мне тут нельзя, – шепнул мальчик самому себе. – Глеб ругаться будет…

Решительно развернувшись, он пошел за водой.

Он уже снова лежал в кровати, когда услышал звон ключей. Кто-то пришел.

========== Глава 14 ==========

So if you love me, let me go.

And run away before I know.

My heart is just too dark to care.

I can’t destroy what isn’t there.

Deliver me into my fate –

If I’m alone I cannot hate

Slipknot

Жанна недоуменно вертела в руках кепку Глеба. Она исследовала ее вдоль и поперек, разве что на молекулы не разобрала, но упорно не видела ничего, что могло бы указать на присутствие силы. Кепка и кепка, старая и потрепанная.

«Неужели ошиблась?» – мелькнула паническая мысль.

В конце концов, Шапка не обязательно должна была принять вид головного убора. С таким же успехом она могла быть любимой папкой Бейбарсова – второй вещью, с которой он никогда не расставался.

«Ага, любой из трех», – насмешливо одернула себя некромагиня.

По всему выходило, что опознать Шапку мог либо лопухоид, которого она выберет, либо Дима, которому заключенная в ней сила была близка и хорошо знакома. Ну либо кромешники, хотя насчет этого Жанна тоже сомневалась: ведь не отобрали же они ее у Глеба, когда напали на него, а ведь она была прямо у них под носом.

Ни с кем общаться и делиться находкой Аббатикова не хотела. Для начала она собиралась найти ответ на главный вопрос – может ли Шапка вернуть силу Глебу. Конечно, для этого помогла бы консультация Лены, но та, скорее всего, заартачилась бы. Для нее вновь обретший силу Бейбарсов, скорее всего, стал бы не самым приятным подарком.

Встречаться с блазнем Жанна опасалась. Во-первых, он уже заявил, что Шапка для ее целей бесполезна. Во-вторых, она чувствовала: прикосновение его губ не только активировало проклятие, но и зацепило что-то еще в ней, что-то, чему пока не находилось объяснения. Ее не влекло к нему, нет, ничего подобного. Просто не оставляло ощущение, что между ними протянулась некая нить, и по этой нити ее потихоньку тянут куда-то. Как паук тянет к себе попавшую в паутину муху.

А что будет делать паук, если на том конце паутины окажется не запуганный комар, а шершень? Сильный, злой, в два раза больше, чем паучонок? И шершень злится, не понимая, почему ранее послушные крылья не уносят его, почему лапки не могут ни на что опереться, что за сила тащит его против воли… Но только до момента, когда он наконец не увидит своего мучителя. Что будет с пауком, когда он поймет, что схватил жертву не по зубам? Как долго будет длиться мгновение их встречи до того, как они поменяются местами? Сколько секунд пройдет, прежде чем шершень откусит голову жалкого паучишки?

Жанна улыбнулась собственным мыслям. Это было так непохоже на нее, но так приятно… Она чувствовала себя непобедимой, всемогущей некромагиней, способной по желанию своему подчинить себе любого. Неважно, враг Дима или друг, неважно, кто встанет у нее за плечом, безразлично, кто встанет против – она справится со всем.

А потом придет к Глебу.

Ее Глебу, ее любимому.

И подарит ему то, в чем он больше всего нуждается, то, о чем он так страстно мечтает…

Она вернет ему силу.

Если понадобится, то ценой своей жизни.

Рассвет Жанна встретила на крыше дома, в котором была ее квартирка. Снегопад, к счастью, прекратился еще до полуночи, иначе бы она точно превратилась в маленький аккуратный сугробик. Солнце неспеша вылезало из-под горизонта, окрашивая облака ярко-рыжим – в цвет волос некромагини. Вдалеке каркали вороны, не поделив очередной кусок черствого хлеба. Где-то во дворах вдруг загавкала собака, залилась лаем, и ей тут же ответили ее товарки. Рано проснувшийся дворник заскрежетал лопатой об асфальт, торопясь убрать последствия разгула природа до того, как проснется первый лопухоид, непременно опаздывающий на работу.

Некромагиня видела, как Дима несколько раз приходил и уходил. Очевидно, для всех он был невидимым, но не для нее: протянувшаяся ниточка не позволяла ему спрятаться. Но то ли связь была односторонней, то ли работала она каким-то неведомым образом, ибо сама Жанна все-таки оставалась скрытой от него.