Глаза надежды

Идея не попасть в прошлое, а просто увидеть его без риска для жизни заслуживала внимания. Первые очки времени позволяли, надев их, видеть статичную картинку, например, городского ландшафта с той точки, где стоишь. Это оказалось неудобным — нужно было запоминать увиденное или сразу записывать. Занятие привлекало внимание не только ратозеев, но и крайне некультурных. Решено было вмонтировать в очки времени микрофотоаппарат, способной фиксировать картинку.

Сегодня Эдик испытывал уже четвёртую модель, способную в цифровом виде фиксировать ландшафты целыми блоками, до ста фотографий. Следующим этапом должно было стать внедрением в очки времени цифровой теперь уже видеокамеры, но пока об этот рано было говорить.

— Суть изобретения в программе, над которой я работал пять лет. — Уточнил Эдик.

— И какой временной диапазон охватывают эти очки? — На полном серьёзе поинтересовался Алексей.

— Банально. Программа была написана на скачок ровно в сто лет. Это значит, что сейчас мы сможем увидеть 1903 год, а через месяц 1904-й. Дело будущего, написать другие программы, которые смогли бы свободно перемещать нас во времени.

— А можно мне ознакомиться с результатами съёмки?

— Конечно! Отгадайте с одного раза, какой сюрприз я вам приготовил?

Алексей задумался.

— Удивительно! — воскликнул Эдик. — Ну что бы вы хотели увидеть в первую очередь?!

— Собор, — коротко ответил Алексей.

— Именно это я вам и приготовил!

— Но как догадались?

— Ознакомился с некоторыми вашими стихами. Вы ведь в прошлом писали стихи?

— Да, было дело, — нехотя ответил Алексей. — Бросил, не сложилось.

— Ну а мне хватило лишь двух, чтобы понять, какой вы человек. Поэтому, прошу!

И Эдик, заранее включив компьютер, усадил Алексея перед самым экраном.

— Вы знаете, конечно, что по Собору имеется довольно много фактического материала того ещё времени. Но отличительной особенностью видовой фотосъёмки являлась западная и северная стороны. С южной стороны Собор был закрыт пышными кронами деревьев городского сада; даже зимой его никто ни разу не снял с той точки.

— Это верно, — подтвердил Алексей.

— Поэтому вам предоставляется почётнейшее право, — с подчёркнутой торжественностью произнёс Эдик, — почётнейшее право первому ознакомиться с работами начинающего фотографа Эдуарда Безфамильного. Прошу: видовые съёмки Богородице-Рождественского собора города Мурома 1902 года с южной и юго-восточной сторон!

От увиденного на экране компьютера, Алексей просто остолбенел. Фотографий было не много, всего полтора десятка, да и сняты они были в одно время. Но, Боже мой, какая это была прелесть!

Через некоторое время, придя в себя, когда новые виды вростали в сознание накрепко, Алексей, наконец, произнёс вполне логичную и очень ёмку фразу:

— Можно мне самому попасть на место?

Нет, заподозрить Эдика в обмане он не мог и не хотел. Хотелось самому поприсутствовать, самому поиграться этими чудными очками. Поэтому, только начало светать, тут же и отправились.

Алексей не стал искушать судьбу и встал на тропинке Окского сада с таким расчётом, чтобы можно было поворачиваться в разные стороны.

— Вот пульт, — хладнокровно сказал Эдик. — Если что понравится, просто нажимайте вот эту кропочку. При этом руки вместе с пультиком могут оставаться в карманах.

Просто нажимая кнопочку, Алексей в течении пяти только минут израсходовал всю память цифровой камеры, встроенной в очки времени. Так он получил новые, никому из современников неизвестные зимние виды разрушенного в 1940-х годах городского собора в честь Рождества Пречистой Богородицы, храма Спаса Нерукотворного образа и колокольни, смотровой веранды на реку Оку и некоторые другие достопримечательности тогдашнего Городского сада. Удивляться было некогда. Более того, ему уже казалось, что очки времени, вещь совершенно обыденная и не хватает ей только одного — творческого подхода конкретного пользователя.

— А я вот думаю, — с улыбкой произнёс Эдик, — как подписать эти фотографии. Ведь время-то у них известное — начало прошлого века, а живу-то я когда?

— Действительно, — согласился Алексей, — об авторском праве на такие фотографии мы ещё не подумали.

— Но это дело будущего. В целом же, хороша машина?

— Без комментариев… — одобрительно кивнул Алексей.

— Перед нами раскрываются большие перспективы, — загадал Эдик.

— Нет, — неожиданно ответил Алексей, — лично передо мной никаких перспектив не раскрывается.

— Это ещё почему?.

— В последнее время я охладел к краеведению по неведомым для себя причинам.

— Не беда! — попытался ободрить соратника Эдик. — Вот увидишь, весною настроение само улучшится и приедешь недели на две, не меньше.

— Не приеду, — сухо ответил Алексей.

— Приедешь-приедешь!

— Жаль, что твоя программа берёт лишь на сто лет, — Алексей вернул Эдику очки и пульт.

— Да я уже думал, что пора писать на 150.

— Нет, Эдик, не на сто пятьдесят. Мне нужно всего на два года назад.

— Всего на два года… назад… — не понял Эдик. — Или мне послышалось? Почему на два года?

— Я не могу тебе сказать, — замялся Алексей, — не могу объяснить, понимаешь? Но всего на два года.