ГЛАВА 2

Адам, тяжело дыша, стоял прямо у щели лаза, в тени плотной стены кустов. Прямо у его ног без сознания на животе лежал человек, вытянутые руки которого, частично покрытые замысловатыми узорами татуировок, были плотно перехвачены петлей ловушки у распухших кистей. Он был одет в самодельные сандалии, бриджи, сшитые из шкурок небольших гладкошерстных животных, и испачканную землёй безрукавку, переделанную из старой, выцветшей от времени армейской куртки.

Утерев всё ещё дрожащей от волнения рукой пот со лба, Адам заметил, что обнажён. В поисках своих жалких обносок, он обернулся и увидел, что его драная простыня так и висит на ветках куста, сорванная в пылу охоты. Осторожно тронув ногой лежавшего человека и убедившись, что тот всё ещё находится без сознания, стараясь не отводить взгляда от неподвижного лежащего тела, он быстро направился за своим жалким одеянием. Боясь, что незнакомец придёт в себя, чертыхаясь, Адам, всё ещё нервно дрожащими руками, торопливо снял рвущуюся от проклятых колючек простынь и, повязав на бёдрах, быстро вернулся обратно. Чтобы получше рассмотреть пойманную добычу, он осторожно опустился на колени и аккуратно перевернул тело лежащего на спину.

В эту секунду небеса разверзлись над ним по причине того, что пойманный пришелец оказался… молодой женщиной. Жар, родившийся в районе сердца, метнувшись в затылок, молнией пробежал по всему его телу сверху вниз. Мгновенно подскочившее давление заставило дыхание резко участиться. Адам замер в нерешительности, и чтобы хоть как-то успокоиться, закрыл глаза в попытке осмыслить увиденное. Но захлестывающие эмоции, заставляли его сердце бешено биться, а руки ещё сильнее дрожать вспотевшими ладонями. “Господи, женщина, – сладостная радость накрывала его, безостановочно переливаясь от затылка до пяток и обратно, – она живая, настоящая. Ведь если подумать, то чисто технически я никогда не видел… И тот до меня, и все эти прежние Адамы тоже, вплоть до самого первого. Никогда не видели и не трогали… ЖЕНЩИНУ. Боже… Что же я сижу, я хочу получше рассмотреть, дотронуться до неё ещё и ещё раз, и… Боясь поверить в очевидное, Адам осторожно открыл глаза и, внимательно рассматривая лежащую у его ног, наклонился к ней ближе. Заметив отсутствие у неё в районе пупка гнезда коммуникативного порта, удивлено прошептал: “Живорождённая”. Волнуясь, он, втянув носом её запах, и не касаясь, осторожно провёл нервно дрожащими пальцами вдоль неподвижного тела. Затем, всмотревшись в испачканное землёй лицо, довольно отметил миловидность черт своей добычи. “Боже, она великолепна, я не видел ничего более прекрасного”, – дрожа всем телом думал Адам.

Решив стереть грязь с её лица, стараясь не отводить от женщины взгляда, он, не вставая, прямо на коленях пополз к валяющейся в стороне котомке. Достав из неё видавшую виды пластиковую бутылку, Адам открыл крышку, смочил уголок простыни водой и, так же быстро вернувшись обратно, снова склонился над нею.

Но едва мокрая материя коснулась лба женщины, она открыла глаза и посмотрела на него пустым, непонимающим взглядом. “Как тебя зовут?” – как можно более ласково, улыбнувшись, зашептал взволнованно Адам. В одно мгновенье её глаза наполнились ужасом, и она, неожиданно сильно ударив его согнутыми ногами в бок, прямо под рёбра, перекатилась на живот и, резво встав на ноги, рванулась в сторону чернеющего темнотой лаза. Завалившись на спину, Адам во-первых, больно раздавил спиной валявшуюся тут же картофелину, бывшую приманкой для женщины, а во-вторых, к своей неудаче сильно ударился о торчащий из земли камень, тем же местом, на которое пришёлся удар пленницы. Мгновенная боль пронзила его тело, но желание не упустить пойманную добычу было так велико, что, игнорируя боль, он тут же вскочил на ноги и, снова потеряв упавшую с бёдер непослушную простынь, прыгнул за женщиной следом. Не успела она пробежать и пяти шагов, как Адам настиг её снова и, повалив на землю, ухватил за ногу. Пытаясь попасть в лаз, беглянка упрямо ползла к проходу, толкаясь одной свободной ногой о землю и цепляясь перехваченными леской руками за вытоптанную ими траву. В конце концов, вероятно, поняв, что так ей не вырваться, она перевернулась на спину и села. Размахнувшись, женщина подняла над головой связанные руки, надеясь ударить крепко держащего её Адама, который, забыв о простреливающей тело боли ребра, оттолкнувшись ногами, чуть подпрыгнул, потянув женщину под себя. В мгновение, когда из её искривленного страхом и яростью рта раздался пронзительный крик, он, навалившись всем телом, сжал коленями её бёдра и, схватив за руки, зажал ладонью ей рот. Извиваясь и дёргаясь под ним всем телом, дикарка яростно мычала, попутно пытаясь укусить Адама за ладонь, близко глядя горящими от испуганной ярости глазами, ему в глаза.