Гладиатор. Возвращение

- Ты только не вздумай не подписать, - звучит у меня за спиной голос Ленки, и Ванька на её руках громко радуется, увидев блестящий голубой водой бассейн. - А то знаю я тебя, гордую, - садятся они рядом, хотя её карапуз вырывается изо всех сил. - Ваня, да сейчас пойдём. Сейчас пойдём купаться. Погоди, мама разденется.

Она сажает сына на стол, а сама стягивает халат, оставаясь в купальнике.

- Блин, а я купальник не взяла, - осматривается Белка. Не думала, что у тебя тут так круто.

Я и сама не ожидала, что эта «дача» на самом деле окажется огромным загородным домом со всеми удобствами, бассейном и красивым садом.

Но ожидала, что Алекс не бросит меня здесь одну и без присмотра. И в Алексе не ошиблась.

Место помощницы по хозяйству чудесным образом заняла Маргарита Алексеевна, его бывшая домработница, которая, конечно, многозначительно улыбалась и великолепно делала вид, что мы совершенно не знакомы.

А спортивный садовник с профессионально внимательным взглядом не сразу справился с газонокосилкой, зато прекрасно разобрался в устройстве охраны периметра. А ещё неожиданно увлёкся испанской поэзией. Причём томик у него нечаянно оказался с собой. До боли знакомый потёртый томик, в котором бабушкиной рукой были сделаны пометки, а моей - переводы слов.

Ещё нежданно-негаданно подарки, что я накупила Ленке, волшебным образом попали в мою комнату, стоило только подруге принять моё приглашение приехать.

С Ленкой стало классно. А, получая от Полины, Нины, Славки оприходовано информацию о том, что у Берга всё хорошо, жизнь на этой даче стала казаться мне не такой уж и печальной.

- Я подпишу, подпишу, Лен, - расписываю я на конверте ручку, что дала мне Белка. - Нин, в моей комнате, в шкафу, выбери любой купальник, что понравится, и надевай, не стесняйся. Такой чудесный день. Жаль, если не искупаешься. Там же и халат, и полотенце, - кричу я вслед, когда у той уже только пятки мелькают.

- Не делилась бы ты с ней ничем личным, - шепчет мне Ленка, едва удерживая скачущего в нетерпении Ваньку.

- Тебе не нравится новая секретарша Берга? - спрашиваю скорее машинально, ставя свои подписи. И сейчас, когда мы остались одни, тяжело вздыхаю, подписывая заявление на развод. Но даже к нему морально я уже готова.

- Не люблю рыжих, - фыркает Ленка.

- Правда? А мне кажется у кого-то просто рыльце в пушку, вот и ищет теперь врагов в других.

- Какая ты всё-таки, - Ленка осторожно опускает Ваньку в детский надувной бассейн и подпрыгивает, тут же получив порцию водяных брызг.

- Какая? - складываю всё подписанное обратно в конверт. - Это же ты всё разболтала обо мне и Бергу, и Славке. А я-то наивная думала, что мы с Каланчой случайно встретились.

- Вика, блин, - вытирает она лицо полотенцем. - Ну, это же был Славка. Славка!

- А это был Берг! Бе-е-ерг! - показываю я на подписанные документы.

- Да, ты права, - садится она рядом, но смотрит на сына. - Все мужики сволочи... кроме моего Артурчика.

И не хочу с ней даже спорить. Мне и не положено по статусу. Я гордая женщина, которой изменил муж. Я не имею права его защищать. Но вот Каланче, за то, что не сознался о той встрече на вокзале, я эту ложь ещё припомню. И вообще, что это я, правда, развредничалась. Сказано: все мужики - сволочи, значит сволочи. Подпись. Печать.

На самом деле это совсем не трудно - нести свой крест обманутой женщины, когда все меня жалеют. Очень неловко только врать отцу Алекса. Он прилагает столько усилий, чтобы нас помирить.

И мне было очень неловко рассказывать ему несуществующую историю, как сильно мы поссорились после дня рождения. Как я уехала к подруге, а когда утром вернулась, то застала Берга в постели с другой женщиной.

И, подозреваю, что для отца это не просто мужская солидарность. Может, попытка не дать Алексу повторить ошибку его молодости. Может, стремление загладить свою вину. А может, просто мудрость, позволяющая видеть не всю эту пену на поверхности: ссоры, измены, психи, несовпадения характеров, а глубже. Истинные ценности: любовь, преданность, дети, семья.

Он не защищал Алекса, но умолял простить дурака. Ради малыша дать ему шанс. И находил такие проникновенные слова, что, честное слово, я бы Берга уже простила, уже поддалась бы на уговоры, если бы не должна была выглядеть непримиримой.

И этот развод для отца, наверно, будет большим ударом. Большим, чем для Полины. Но они на редкость выступили единым фронтом. Хотя, по логике вещей, должны бы встать на сторону Алекса, хоть он и не прав.

Полина, выслушав по телефону мои слёзы (это было несложно, так я невыносимо скучала первые дни по Алексу, что слёзы и не высыхали), тут же явилась с советом не торопиться с решением его казнить.