Гладиатор

– Не будь безрассуден, старик, – возразил Эвмольп. – Этот живодер не стоит того, чтобы пачкать руки в крови. На Бычьем Форуме слоняются сотни людей, готовых за сотню сестерциев убить кого угодно, а затем навсегда исчезнуть из города.

Педаний покачал головой.

– Незнакомцу никогда не удастся приблизиться к Ферорасу. Оглянись вокруг. Каждая дверь охраняется, а дружески беседующие между собой в каждом углу мужчины – отнюдь не гости, а его телохранители. Нет, к Ферорасу подойти может лишь тот, кто считается своим в его доме, один из его рабов. У Ферораса их четыреста. Уверен, что среди них есть и такие, которые не питают к своему хозяину добрых чувств.

– Но как их найти, не навлекая на себя подозрений?

– Нет ничего проще! Каждый господин время от времени велит отхлестать кого-нибудь из рабов – чтобы другим была наука. Для этого достаточно бывает малейшего предлога. Ну, а тот, кого на глазах у всех выпороли только за то, что он разбил какую-нибудь плошку или что-то не так сказал, будет от всей души ненавидеть своего господина.

Педаний жестом подозвал одного из стоявших у дверей рабов.

– Послушай, Ферорас и с вами так же строг, как со своими должниками?

– Ферорас строг, но справедлив, – уклончиво ответил раб.

– Неужто никому из вас не приходилось получать плетей?

– Ну, совсем недавно цирюльнику Марцеллу пришлось познакомиться с ними.

– Цирюльнику Марцеллу, говоришь?

– Да, господин. При бритье он поцарапал Ферорасу подбородок и был наказан за невнимательность.

– Так, так… – протянул Педаний и отпустил раба. – Видите? – проговорил он, обращаясь к собеседникам. – Думаю, цирюльник Марцелл не слишком-то хорошо относится к своему господину Ферорасу. Полагаю, что среди четырехсот рабов он не один такой.

Теренций Понтик настороженно огляделся по сторонам, а затем протянул руку Педанию и Эвмольпу.

– Давайте сложим вместе собранные на уплату процентов деньги. Их должно хватить для того, чтобы Марцелл или кто-то другой из рабов поняли, до чего же они ненавидят своего господина.

Вернувшись в Рим, Вителлий обнаружил записку, в которой Мариамна просила его срочно встретиться и поговорить с нею. Он не успел еще отправиться к ней, как она сама появилась в его доме.

– Любимый мой, – упала она на грудь Вителлию, – как мне не хватало тебя, как я тосковала по тебе. Удачно ли прошло твое плавание?

Вителлий поцеловал Марианну в лоб.

– Да, если речь идет о самом плавании, и нет, если иметь в виду его цель. Я так и не нашел того, что искал…

– Но разве этого нельзя было предвидеть заранее? Не слишком ли многого ты требуешь от Мойр, богинь судьбы?

Вителлий кивнул.

– Эта поездка разрушила все мои надежды. Я задал вопрос дельфийскому оракулу. От полученного ответа у меня слезы навернулись на глаза.

– Что же предсказала тебе пифия?

– Ребекка, судя по словам пифии, никогда не была в Греции. Она живет в какой-то далекой стране. Я еще встречусь с ней однажды, но не узнаю ее.

Мариамна молчала. Взяв руку гладиатора, она поднесла ее к губам и нежно поцеловала кончики его пальцев. Вителлий неподвижно, словно ничего не замечая, смотрел перед собой. Вернулся к действительности он только после того, как Мариамна заговорила вновь.

– В твое отсутствие я была очень обеспокоена твоей судьбой. Я долго думала, надо ли вообще говорить тебе об этом. Лишь помолившись Юпитеру Капитолийскому и Изиде, я пришла к выводу, что обязана все-таки предупредить тебя.

– Какой тайной ты хочешь поделиться? – спросил Вителлий. – Ты так взволнована, что дрожишь всем телом.

– Дрожу, потому что боюсь за твою жизнь, любимый!

– Завтра я начну готовиться к предстоящему бою. Я буду сражаться и сумею одержать победу. Почему же ты так беспокоишься обо мне?

– Вителлий, – полным тревоги голосом заговорила Мариамна, – до сих пор ты всегда сотрудничал с Ферорасом. Ферорас хотел, чтобы ты побеждал, и ты одерживал победы. Теперь, однако, Ферорас против тебя. Он хочет, чтобы следующий бой ты проиграл, и сделает все, чтобы добиться этого.

– Но это же какая-то бессмыслица, – возразил Вителлий. – Разве ты не слыхала, что ему придется заплатить пятьсот тысяч сестерциев тому, кто сумеет победить меня?

– Он готов заплатить и намного больше – моя служанка слышала это собственными ушами. Он предложил Аррунтию Стелле, императорскому распорядителю игр, целый миллион, если тот найдет противника, способного прикончить тебя на арене.

Вителлий отшатнулся. Кровь застучала у него в висках.

– Но почему, – спросил он, – почему, ради всех богов, Ферорас превратился в моего врага?