Гладиатор

– Лучше всего будет, – продолжал Ферорас, – если ты наймешь старших для каждой из трех групп клакеров. Одного для Bombus, возгласов одобрения, одного для Testa, аплодисментов плоской ладонью, и еще одного для Imbrex, хлопков сложенными лодочкой ладонями. Каждому ты вручишь по одиннадцать тысяч сестерциев: десять тысяч на оплату клакеров и тысячу как вознаграждение за руководство ими.

– Господин мой, – позволил себе возразить Фабий, – разве не достаточно было бы просто нанять крикунов и клакеров? Никакого обучения им не требуется, они просто восторженно выкрикивали бы имя Вителлия, а стоили бы, я думаю, вдвое меньше.

Ферорас взглянул на своего секретаря и рассмеялся.

– Фабий, – проговорил он, кладя руку ему на плечо, – разве я когда-нибудь тратил зря хоть один сестерций? Для богатых людей деньги не проблема, в них упирается все только для скупцов и скаред. Я знаю, что делаю, нанимая опытных, профессиональных клакеров. Каждый римлянин любит выражать одобрение на свой лад. Когда к его вкусу подстраиваются, он чувствует себя польщенным и склонен одобрить даже то, что иначе пришлось бы ему не по нраву. Только так и можно манипулировать одобрением толпы, а ведь на нем держится все в Риме. Толпы многих затравили, но многих и возвеличили. Если ты научился руководить чувствами толпы, то можешь решать, кому принести позор и смерть, а кому – богатство и славу.

– Да осуществятся твои замыслы, господин, – благоразумно кивнув, проговорил Фабий.

– Осуществятся, Фабий, обязательно осуществятся, – сказал Ферорас и после короткого раздумья добавил: – Заметь еще, что клакеры должны быть чистыми и хорошо выбритыми!

– Записано, – ответил Фабий.

– Тогда займемся посланием квестору Фламинию.

Расхаживая по комнате, Ферорас начал диктовать:

– Ферорас, банкир и заимодавец, приветствует квестора Фламиния. Ты знаешь, что я и по сей день занимаюсь тем, что одалживаю деньги попавшим в затруднительное положение людям, приобретаю земельные участки, дома и морские суда, используя их затем на благо обществу. Проценты, которые я беру, в рамках закона, а потому ко мне обращаются многие и доход мой достаточно велик. Грекам принадлежит мудрое изречение, гласящее, что все течет и все изменяется. Оно относится и к Ферорасу, банкиру и заимодавцу. Вопреки своим пятидесяти пяти годам он не чувствует себя слишком старым для того, чтобы взяться за что-то новое. А потому я довожу до твоего сведения, что стал теперь ментором, наставником гладиатора Вителлия. Вителлий поступил ко мне на службу, получает от меня жалованье и готовится к новым схваткам. В последнем бою он получил освобождение от всех обязательств и волен теперь сам распоряжаться своей судьбой. Как нельзя более убедительной и зрелищной победой над Пугнаксом, а также предшествующим помилованием на пути к месту казни Вителлий завоевал популярность, позволяющую причислить его, несмотря на молодость, к самым знаменитым гладиаторам. По этой причине я прошу включить Вителлия в число участников главных боев на трех ближайших крупных играх. Мой подопечный будет выступать только против первоклассных противников. За каждый бой я требую сто тысяч сестерциев, в случае победы Вителлия эта сумма должна быть удвоена. Поскольку я не раз убеждался в твоих способностях организатора игр и чрезвычайно высоко ценю их, я уверен, что ты примешь мое предложение и свяжешься со мной для уточнения всех подробностей. Salve! Post scriptum: Пусть то, что в мои руки попали твои долговые обязательства, срок которых истекает к началу нового года, не причиняет тебе ни малейших забот.

Фабий поднялся с места.

– Я немедленно отошлю это письмо.

– Солнце уже взошло, господин. Проснитесь! – вежливо поклонившись, произнес подошедший к ложу Вителлия раб. Слегка ошалевший от сна Вителлий протер глаза и взглянул на большую, полную фруктов вазу, которую поставил перед ним слуга. Как это он сказал – «господин»? Первый раз в жизни кто-то назвал его господином. Сон мгновенно улетучился.

– Как тебя зовут? – спросил Вителлий.

– Пиктор. Я передан в ваше личное распоряжение. Меня обучали в доме Ферораса, и мой господин всегда бывал мною доволен.

– Хорошо, – сказал Вителлий, стараясь выглядеть свободно и независимо, как и подобает Homo novus, человеку, внезапно достигшему успеха. – Значит, и я буду доволен тобой.

Пиктор с дружелюбной улыбкой склонил голову.

– Кроме того, в вашем распоряжении Минуций, Цений и Глафира. Не хотите ли увидеть их?

Молчание Вителлия Пиктор счел знаком согласия. Он хлопнул в ладоши, и тотчас же остальные слуги вошли в комнату, чтобы засвидетельствовать почтение своему хозяину. Пиктор представил их и после того, как Вителлий доброжелательно кивнул, решительно взмахнул рукой. Минуций принес тазик с водой, и Пиктор вытер влажной губкой лицо и подмышки своего юного господина.

– Перед полуднем вы упражняетесь по обычной программе в школе Поликлита, в полдень у вас назначена встреча с Ферорасом в его городском доме, остальная же часть дня остается в вашем полном распоряжении.