Гитлер и стратегия блицкрига

Прибыв в Вашингтон через несколько дней, чтобы развить весьма сомнительные основы для операции через Канал, Уинстон Черчилль немедленно предложил свою старую идею высадки во французской Северо-Западной Африке, как более безопасную и практичную альтернативу вторжения во Францию. Неожиданное падение Тобрука 21 июня, в ходе которого англичане понесли большие потери, помогло заинтересовать восприимчивого президента в африканском предприятии. Только сопротивление флотов Англии и Америки дало возможность задержать внимание на желании армии Соединенных Штатов высадиться во Франции. Понятно, что мотив, подтолкнувший Маршалла настаивать на высадке во Франции в 1942 году, главным образом был вызван необходимостью предотвратить любые угрожающие альтернативы созданию значительно более вероятного и реального второго фронта в 1943 году. Этот вопрос и русские, и британцы, по неведению или из-за личных интересов, продолжали игнорировать.

Черчилль вернулся в Англию, где подвергся самой суровой критике своего министерства за все время войны. Успешно выдержав парламентские дебаты 1–2 июля, премьер-министр оказал сопротивление и попыткам тори ограничить его контроль над стратегией, и усилиям лейбористов вынудить его открыть второй фронт. Тем не менее позиция Черчилля была ослаблена поражением под Тобруком, которое последовало очень быстро вслед за потерей Бирмы и Малайи, и он оказался перед угрозой возможной потери влияния на военный кабинет. Поэтому 8 июля, с одобрения британских начальников штабов, премьер-министр проинформировал американцев о том, что больше нет возможности пересечь Канал в 1942 году и любая попытка сделать это «только уничтожит перспективы» высадки во Франции в 1943 году.

Реакция американских начальников штабов на сопутствующее заверение Черчилля президенту, что «его истинный второй фронт 1942 года» находится в Северной Африке, оказалась взрывной. С полного одобрения американского военно-морского флота генерал Маршалл предложил отказаться от британской второстепенной стратегии на Средиземном море, уделив большее внимание важной для Соединенных Штатов войне против Японии. Президент Рузвельт, чтобы воспрепятствовать подобным, в сущности, изоляционистским реакциям, сразу же приказал своему начальнику штаба в компании с собственным политическим советником Гарри Хопкинсом в роли наставника отправиться в Лондон, чтобы урегулировать фундаментальную коалиционную стратегию на 1942 год. Как с радостью отметил Адольф Гитлер по поводу стратегической неразберихи союзников: «Чтобы использовать для общей цели коалицию, состоящую из Великобритании, Соединенных Штатов, России и Китая, потребуется почти чудо».

В основе англо-американских споров по вопросу открытия второго фронта лежали различные взгляды относительно шансов русских на выживание. Но если действительно ожидать неминуемого краха Красной армии в 1942 году, глава имперского Генерального штаба сэр Алан Брук и генерал-майор Дуайт Эйзенхауэр, новый американский командующий в Британии, были безоговорочно согласны с тем, что союзники должны вторгнуться во французскую Северную Африку, и чем быстрее, тем лучше.

Конечно, этот честный аргумент в пользу своей африканской операции не мог быть использован Черчиллем в предстоящих переговорах с Москвой, так же как и тихоокеанская альтернатива, поддерживаемая американскими начальниками штабов, не могла ощутимо помочь Красной армии. Утрата акцента на переправу через Канал и вторжение во Францию в 1942 году, принятая западными союзниками в июле, была обусловлена желанием встретиться с поражением русских, независимо от последствий для Запада. Если по якобы военным причинам Советы покинули Запад в августе 1939 года, аналогичные военные обоснования могли быть легко приведены англо-американцами, чтобы позволить Востоку противостоять действующей немецкой армии с 1941 по 1944 год.

До прибытия американских начальников штабов в Лондон Уинстон Черчилль с согласия президента проинформировал Сталина о еще одном болезненном вопросе — временном прекращении союзнических конвоев в Архангельск на период долгого полярного дня. Такое решение было вызвано большими потерями из-за действия немецких военно-воздушных сил и флота с баз Норвегии. Черчилль подробно объяснил советскому правителю, что такие потери сделают невозможным открытие по-настоящему сильного второго фронта в 1943 году. Также существовали возможности десантных операций в Норвегии и Финляндии, которые, безусловно, помогут Советскому Союзу. Это была излюбленная фантазия Черчилля, претворение в жизнь которой британские начальники штабов, к счастью, сумели отложить на неопределенное время.

Получив столь откровенное письмо, Сталин 23 июля ответил, что его военно-морские эксперты находят конвойную, политику британского адмиралтейства «загадочной и необъяснимой». Что касается второго фронта, советское правительство «не может терпеть» задержки его открытия до 1943 года.