Гитл и камень Андромеды

— Обойдемся на сей раз без Виктора. Пожалуйста, — попросила Мара. — Не стоит одалживаться у него по такому ничтожному поводу. Мой папа мечтает торговать машинами. Что может быть лучше, чем помещение на центральной автобусной станции? Там же столько народу вертится! Давай купим у мэрии лавку Каца, а во время ремонта пол все равно придется вскрыть.

— Ха, ха! — раздраженно произнес Кароль и оглянулся на меня, но тут же махнул рукой. — Скажешь тоже: твой папа мечтает торговать машинами! Это я хочу торговать машинами, а он согласился мне помочь!

— Потому что мэр не должен торговать машинами.

— Так, может, сделаем мэром твоего папу? А я буду спокойно торговать машинами и приторговывать антиквариатом. Деньги польются рекой, а твой папаша будет говорить замечательные речи на всяких собраниях. Правда, с акцентом, но это уже никому здесь не мешает.

Такую перепалку между ними я слышала впервые. Что-то испортилось? Впрочем, какое мне дело!

Мы домчались до Ришона за полчаса. На сей раз машину вела Мара. Мы летели, но правила дорожного движения соблюдали неукоснительно.

— Как хорошо ты водишь машину! — не удержалась я.

— Статистика говорит, что женщины водят машину и управляют станками лучше мужчин, — спокойно ответила Мара. — В них тестостерон не взрывается, — добавила она, мельком взглянув на Кароля.

— Что это — тестостерон?

— Такой вот цирк с вами, с русскими. Про каких-то шаманов знаешь, а про главный двигатель мужского прогресса даже не слыхала! Тестостерон ударяет мужикам в голову, как только что-нибудь под них ложится, — портовая шлюха или шоссейная дорога.

Судя по всему, Мару разозлила не шоссейная дорога, а портовая шлюха. И где только Кароль ее подцепил? И для чего? Устал от превосходства своей женской половины?

Лавку Каца уже, по всей видимости, продали. В ней шел ремонт. Ленивый араб неспешно ковырялся в ящике с цементом. Не менее ленивый иудей курил, рассевшись на подоконнике.

— Пол вскрывать будете? — спросил Кароль.

— Будем, — обещал араб. — Плитка старая. Надо класть линолеум.

— А может, и не будем, — задумчиво возразил иудей. — За такие небольшие деньги можно приклеить линолеум и поверх старых плиток.

Араб хотел что-то возразить, но справедливо рассудил, что незачем бросать слова на ветер.

— Так-так, — Кароль постучал каблуком дорогого и начищенного до зеркального блеска ботинка по пыльному полу. — Ничего не поделаешь. Надо ехать к Виктору.

Виктор тут же объявил о своем желании стать компаньоном в автомобильном бизнесе. Каролю пришлось согласиться. Но он скрипнул зубами.

— А как ты избавишься от прежнего покупателя? — спросил Кароль.

— Скажу Пундику, чтобы убирался ко всем чертям! Лавки на станции не продаются, а сдаются. И сдает их мэрия. Какая проблема? У Пундика нет денег на залог. Вот он и послал рабочего ковыряться, пока деньги найдутся. А мэрия передумала. Нет денег, нет лавки. Все! Завтра посылай Мариного отца оформлять документы. А я посылаю работника закрыть лавку.

— Кароль, — сказала я уже за ужином, — допустим, что папка найдется под полом этой лавки. Мы же все равно не можем продать рисунки! Шагал — дело громкое. Продавать нужно на большом аукционе и лучше в Европе. А аукционщики потребуют документы, кому это принадлежало, у кого купили.

— Можно продать втемную, — буркнул Кароль. — Коллекционерам. Возьмем меньше, зато все наше!

— Появятся эксперты, начнут копать. Шагал вроде как забыл о своих рисунках. Настоящий хозяин папки, судя по письму Каца, умер. Так что Каца свободно посчитают хозяином папки, ему наследует мэрия, которой Кац задолжал. А у нас — никаких прав. Мы проиграем суд и потеряем много денег.

— Пошли все к черту! — вспыхнул Кароль. — Я нашел рисунки, я их продаю! Кому какое дело! И вообще — я купил папку у Йехезкеля Каца! Он сам мне ее принес, в мою галерею. Сейчас составлю расписку задним числом, и все!

— Ой, ой! — вздохнула Мара. — Абка видел, как мы забирали картины, видели это и соседи покойного Каца. Сегодня Кароля никто в Ришоне не знает, а когда его портреты появятся на улицах, соседи Каца тут же его вспомнят. И если появится какое-то недоразумение с рисунками Шагала, все начнут кричать, что мэр — вор, что он обобрал покойника. Пусть Ляля получит от своего деда письменное разрешение забрать его картины. Все картины. А что было в кладовке и что в папке — с этим ни один суд не сможет разобраться.

— С такой женой я могу баллотироваться даже в президенты, — ухмыльнулся Кароль и тут же повернулся ко мне. — Поезжай в Париж и привези от деда расписку.

8. Малах Шмерль и вождь индейцев

Под полом мастерской Йехезкеля Каца папка с рисунками Шагала не обнаружилась. Не нашлась она ни в каком другом месте. Мара рассудила, что, скорее всего, этой папки и не было. Весь Ришон был готов подтвердить, что покойный Хези Кац был вралем и швицером, то есть выпендрежником. На том и порешили. Жаль, конечно. Стать публикатором неизвестных работ Шагала — это не фунт изюма. Но дело получалось темное, продавать эти рисунки в открытую мы бы не решились, так что бог с ними.