В целом же это необычное путешествие было хорошо срежиссированной мистификацией. 29 ноября – по небу тянулись «темные снеговые тучи» – Гёте отправляется в путь в сторону Зондерсхаузена и Нордхаузена. В письмах госпоже фон Штейн он сознательно избегает названий городов и деревень, через которые лежит его путь. Он путешествует под вымышленным именем, называя себя Вебером, на вопрос о роде занятий в гостиницах представляется то юристом, то художником. «У меня такое странное ощущение, когда я путешествую по миру инкогнито, мне кажется, будто я намного вернее чувствую свое отношение к людям и вещам»[662]. В день отъезда он записывает в дневнике: «абсолютный покой в душе»[663]. Снежные бури и ливневый град стихают, к вечеру вершины Гарца озаряются первыми «лучами солнца». На следующий день все вокруг покрыто льдом, «солнце взошло в красочном великолепии»[664], вдалеке виднеется остроконечная вершина Броккена. Вскоре, однако, небо снова заволакивают тучи, начинается дождь. «Тихо и печально наступила ночь»[665]. В Ильфельде на постоялом дворе, как утверждает хозяин, уже нет свободных мест, но для него находят маленькое помещеньице рядом с хозяйскими покоями. В дырку на месте выпавшего сучка в одной из досок деревянной стены он подглядывает за веселым пиршеством в соседней комнате: там собралась компания чиновников, приехавших в Гарц с инспекцией. Гёте ничем не выдает своего незримого присутствия. Ему нравится наблюдать, оставаясь невидимым. Впоследствии он обстоятельно опишет эту сцену: «Я видел длинный стол, обращенный ко мне торцом, напомнивший мне картины “Брак в Кане Галилейской”, <…> одним словом, веселое застолье. Я мог наблюдать его спокойно, во всех его особенностях и деталях, словно рядом со мною находился хромой бес, позволивший мне непосредственно увидеть и узнать жизнь других людей. <…> Порою все, что я видел, казалось мне призрачным, словно духи веселились предо мною в горной пещере»[666].
Что ж, это создает нужный настрой для осмотра знаменитой Бауманской пещеры на следующий день. Для Гёте проводят настоящую экскурсию, освещая путь факелами. По узким лазам ему приходится передвигаться на четвереньках. «Правда, перед трезвым взором начисто исчезли те фантастические образы, которые так любит создавать из несуразной бесформенности наше мрачное воображение; но тем отчетливее и чище проступало доподлинно чудесное, так дивно меня обогатившее»[667].
Обогатившийся таким образом Гёте, который еще несколько часов назад пробивался вперед сквозь ветер, мрак и непогоду, пишет в дневнике о своем взгляде на окружающее: смотрю, «словно коршун»[668]. Так же начинается и стихотворение «Зимнее путешествие на Гарц»:
Первая задача выполнена – рудники изучены, теперь можно двигаться ко второй цели. В Вернигероде живет бедный Плессинг, которого задумал посетить Гёте. В стихотворении сразу же после процитированной выше вводной части дается указание на следующую остановку в пути:
Двумя строфами ниже Гёте еще раз вспоминает о несчастном: