Гимны забытых созданий

«Ну, там же тоже демон, да? По крайней мере, склонность. Я только проверю и приеду, правда. Раз уж Герион думал про тебя и меня, то и про него подумать может. Надо хоть сказать, предупредить и проследить за этой, как ее…тенденцией, вот (усталый выдох Дианы). Да все в порядке будет, никакой он не псих, просто экспрессивный! И не хотел он меня убивать, пошутил неудачно. Я ненадолго, а то как-то нехорошо выходит, вечером и съезжу».

Кому вечером, а кому немедля — трястись на старом автобусе, потому что машины не было, и нет.

Вот же неймется, а! Известная часть тела просто жаждет приключений.

Нет, Диана, «оставить его в покое и дать разобраться самому» — плохая идея. Просто ты не видела ледяную воду той зимой. Но нет, конечно же, Эспер никуда не пойдет, раз ты попросила, просто купит билет в качестве алиби! И разберется с одержимым придурком.

Это все имеет еще и сугубо рабочий характер. Одержимый придурок может подсобить в деле с Герионом. Или, хотя бы, дать наводку на то, как этот злодей недоделанный теперь мыслит, что им руководит.

А уж потом, когда его спросит Юпитер (если додумается и дойдет до этого), этот чертов Роман просто выложит все по инструкции.

И мысли опять о насущном, да что же это!

Но ведь это и нормально, когда твой брат лезет к бесу, упорно и долго, и аж в третий раз.

А «бес» (читай, Роман) отвечает же, купился на улыбку в тридцать два белых зуба и на это вечное: «да, именно с тобой мне интересно и хорошо».

Спасибо, генетика, что у Юпитера не голубые глаза, иначе тут все штабелями бы лежали!

Да и так лежат, даже с черными. Двое — по версии Эспера, четверо — по версии Дианы.

А самое странное (читай, страшное), что никто из них Юпитеру на фиг не сдался, так, один вид, сублимация.

Все же знают, как пройдет очередная встреча с Романом, пусть даже без бесов.

И без зубов, хах!

Да и кто Юпитеру нужен, кроме семьи? Важен, то бишь. Никто, вот и ладно. И хорошо.

Пусть играется.

А у Эспера пусть болит голова от этого, от втягивания его в монолит проблем.

Вот вечная благодарность Диане за то, что у нее проблем нет. Только мурлычет, прижавшись к груди, и отчитывает, когда считает нужным. Вот тут можно и отдохнуть, если закрыть глаза на уж слишком несправедливые претензии, но такое случается совсем редко. С ней хорошо. Удобно. Легко. И все равно держать рядом под крылом.

Она — его.

Как и Изар. Что делать с этим неприкаянным — вообще неясно. Ночевка в комнате брата — это плохо, конечно, не не критично. Если уж он тут, то пусть существует. Черт, он ведь тоже один из них! Надо бы хоть поговорить с ним, что ли.

Автобус снова затормозил слишком резко, но на этот раз Эспер подготовился и сгруппировался.

Он вылетел из раздвижных дверей и тут же прикурил. Черт, как же не хватало дыма! Выпустить пар.

Ветхая пятиэтажка, одна из десяти, цвет слоновой кости. Коммунальные квартиры, клоака для бедняков.

Всего-то надо было узнать адрес Романа и захлебнуться презрением. Не потому, что Эспер не ценил романтику обветшалости, а из-за предвзятого отношения.

Но узнал же, еще тогда, когда они с Лебедь навестили Романа в первый раз. Никакой магии, даром, что полицейский.

Дверь подъезда, явно на последнем издыхании, открылась. В таком подъезде просто нельзя ходить без оружия, себе дороже! Черт, атмосфера та еще, будто тут вся банда Гериона годами околачивалась!

Четвертый этаж, фанерная дверь. На звонок открыла женщина, вся в бигуди, справилась, кого надо и, получив ответ, указала направо, а затем скрылась в другой комнате.

Пора бы признать, что для мира, полного созданий, здесь слишком мало, собственно, созданий. Толерантность, черт бы ее побрал.

Вот, за бесконечными куртками и горой обуви, и новый вход, убогенький. Выбить с ноги для эффекта или понежнее?

Хах.

Выбор пал на громовой стук. С той стороны завозились, пошуршали и открыли.

Ну, и смазливая рожа! Вот у кого голубые глаза, а все равно выглядит мерзко, хоть и за очками. И соломенные лохмы не спасают.

Растрепанный парень оторопело пялился на гостя. Недовольно нахмурившись и чуть приоткрыв рот, Эспер втолкнул его внутрь, закрыл дверь, запер на хлипкую щеколду.

— Ты же! — взбеленился Роман, обнажив отсутствие зуба.

Ага, скоро ожерелье можно будет крутить.

— Да успокойся ты. Сядь, — приказал Эспер, показывая на стул.

Пока парень исполнял указание, Эспер оглядывал комнату. Опять же, убогенько. Темная коробка, голые стены, старая кровать. Все бежевое, да еще и захламлено донельзя. Светильники есть — и то хлеб.

— Что тебе нужно? — Роман смотрит исподлобья и слегка присвистывает при разговоре.

Блаженство.

Эспер облокотился на стену и скрестил руки на груди. Не закрываясь, достаточно непринужденно, ведь все дело в подаче.

— Пришел узнать о твоих внутренних демонах.

— Что?

— Что-что, одержим ты или нет, черт бы тебя побрал?

— Ты это смеешь, — (щ-щмеешь, хах), — спрашивать после того, как напал на меня с той белой бабой?

— Так ты заслужил. Нечего было планировать месть.

— Он меня кинул! А сколько проектов было!

И весь мир, почему-то, вертится вокруг него! Да.