Гидеон (СИ)

Вернувшись в дом, я снова заметил, что Ленье, как и вчера, не покидал жилища. Еще я успел заметить остатки его недавней трапезы. На красивых тарелках лежало два ломтя ветчины и кусочек хлеба. И все. Ветчина и хлеб. И это ест благородный? Улучив момент, я смог заглянуть в его сундук с провизией. Там лежала половина буханки хлеба, большой кусок ветчины и бутылки с дорогим вином. И больше ничего.

"Странно. Очень странно, — удивился я. Но, по понятным причинам, ничего говорить не стал — не моего ума это дело.

На третий день я настолько приловчился, то уже до полудня сумел добыть куницу, барсука и енота. Чему я тоже не мог нарадоваться.

— Это мне. Это мне. И это снова мне, — приговаривал я, отрезая ломки от еще теплого тела желтогрудой куницы. — Это мне на сегодня… — заявил я себе, укладывая мясо на горячие камни. — Это мне на ближайшие несколько дней, — проговорил я, заворачивая остальные лоскутки мяса в просоленные тряпицы. — А это… — Я глянул на тушки барсука и енота, — это мне на продажу: на кашу, хлеб, и овощи.

Остаток дня я снова провел в лесу, слушая заливистые трели соловья, и наблюдая за тем, как ветер колышет деревья. Да, я мог бы еще на кого-нибудь поохотиться. Но зачем? Благодаря сегодняшней охоте обеспечен всем необходимым как минимум на несколько дней. И этого мне достаточно.

Сбыв трофей на рынке, и плотно поужинав в полюбившейся мне харчевне, радостный и всем довольный, я вернулся в дом под синей крышей.

Жилище встретило меня удушливым запахом алкоголя. Источником его был, как ни странно, Ленье. Отпрыск благородного рода сидел у окна с бутылкой вина в руке, и моча пялился на стену соседнего дома.

— Что, опять на охоту ходил? — лениво поинтересовался темноволосый, оглянувшись на стук двери.

— Да, — ответил я. снимая свою обувку и оставляя ее возле порога, так как это делал сосед. — Сегодня я, поймал барсука, куницу и одного енота.

— Ого? — криво ухмыльнулся юноша и сделал глоток прямо из бутылки. — Хочешь разбогатеть, охотясь на животных? — снова спросил он.

— Разбогатеть? Нет. Просто хочу хоть немного наполнить свой кошелек, — честно признался я. — Разбогатеть? Зачем? Мне для жизни много не надо.

— Вот оно как? — Ленье озадаченно дернул бровями и снова приник к бутылке.

— Ну а вы? Вы снова просидели дома весь день? — спросил я в попытке продолжить разговор.

— Да, — лениво ответил он. Ответил, и даже нисколечко не смутился.

Его равнодушие немного меня озадачило.

— И пили? Весь день?

— Да, — прозвучало в ответ холодно и отстранённо. — А что? — Русоволосый повернул ко мне худое измученное лицо с мутными глазами. Жуткое лицо — на такое без слез не взглянешь.

— Ну и зачем? Вышли бы в город, прошлись бы между людьми. Завели бы знакомства.

— Да?

— Ну да. Я вот, гляди, за эти несколько дней уже много с кем успел познакомиться — с подавальщицами с харчевни, с бывшим лесничим, с торговцами на рынке.

— Больно нужны мне такие знакомства. Мне, благородному! — фыркнув, ответил он.

Это меня слегка разозлило.

— Да? А сидеть целыми днями и хлестать вино, набивая желудок лишь ветчиной и хлебом, это вам к лицу? Того и глядишь, сопьётесь. И кто тогда будет ходить вместо вас на задания? И…. И… И как я тогда смогу выполнить поручение, данное мне старшим гильдейским магом?

Может мои слова прозвучали чересчур резко и грубо. Я ни в коем разе не хотел ему говорить, что делать и как поступать. Нет-нет — не мне такое решать. Просто в этот момент я думал о том, как сильно мне не хочется расстраивать старшего мага Арбана. Оказаться с ним в его кабинете один на один, слушать его властный холодный голос. Слушать и понимать, что виновником его недовольства оказался именно ты. Не по своей воле, да. Но Арбан не станет слушать — он очень скор на расправу.

Однако подвыпивший благородный воспринял все иначе.

— Я? Ты смеешь упрекать меня. Ты? — На лице Ленье появилась злая усмешка. — Ты, безродный холоп, у которого за душой ни медных монет, ни совести. Ты, чья суть состоит лишь в одном — в вечном подчинении и набивании брюха! Друзья у него появились, видите ли. Да грош цена всем твоим друзьям. Охотник он, видите ли, большой. Воробьи и перепелки — вот твоя добыча.

От такого напора я даже несколько ошалел, отупил назад, и уперся в двери.

— Я… Я… — Я так испугался, что даже не смог ему ничего толком сказать.

— Что ты? Что ты? — не унимался он. — Видел я твои утренние упражнения в магии. Выбрал себе самое простое и быстрое заклинание, а про остальные забыл. Вот же какой лоботряс.

— Я… Я… — испуганно повторял я под его градом ударов.

— А твои сегодняшние слова? "Зачем мне богатеть". "Мне много для жизни не надо", — произнес он, явно подражая моему голосу. — Никаких стараний. Никаких стремлений. Никаких принципов. Никаких идеалов. Живешь лишь одним днем и все. И ты хочешь мне что-то доказать? Да твои слова для меня не ценнее обычного плевка. Тьфу. — Ленье сделал вид, что плюнет в меня, и снова отвернулся к окну, давая понять, что дальше разговора не будет.