Читаем Гёте. Жизнь как произведение искусства полностью

Если же веймарские власти примут решение самим набирать рекрутов для Пруссии, то их ждет крайне «неприятное, ненавистное и позорное занятие»[710], а если завербованные против воли рекруты дезертируют, то прусские солдаты все равно станут отлавливать их уже на веймарской земле или же позаботятся о том, чтобы этим занималось Веймарское герцогство. Понять, когда наступит «конец этим неприятностям»[711], трудно еще и потому, что Австрия не станет мириться с вербовкой рекрутов для прусской армии. Вена или сама начнет вербовать солдат в Веймарском герцогстве, или же сочтет его своим военным противником, что неизбежно повлечет за собой фатальные последствия. Дело в том, что война уже развязана. Что делать? Гёте советует герцогу попытаться выиграть время и использовать его для того, чтобы наладить отношения с мелкими и средними герцогствами – Ганновером, Майнцем, Готой – и создать «более тесный союз», чтобы общими усилиями «как можно лучше защитить себя от тягот близкой войны»[712]. В будущем это в любом случае принесет свои плоды, даже если сейчас объединенные герцогства не смогут помешать планам Пруссии. По сути, это не что иное, как проект будущего союза правителей мелких и средних государств, расположенных между Пруссией и Австрией. Гёте тщательно продумал эту идею. Судя по его аргументации, главным для него было выживание небольших государств. Политическому порядку, основанному на гегемонии, он предпочитает порядок, возникающий в результате сбалансированных отношений между множеством политических единиц. В этой своей нацеленности на многообразие и сотрудничество он по-прежнему остается последователем Юстуса Мёзера. Однако то, на что он надеялся и к чему стремился на государственной службе, не произошло. Только двадцать лет спустя возник Рейнский союз, объединивший мелкие и средние государства, но это была уже не опора в противостоянии крупным державам, а лишь инструмент одной из них, а именно наполеоновской империи.

Первое время Гёте успешно продвигал свою идею. На заседании 21 февраля 1779 года Тайный консилиум поддержал предложенную Гёте стратегию. Было принято решение искать союза с другими княжескими дворами, стремящимися сохранить нейтралитет, а пока по возможности противиться насильственной вербовке рекрутов и усиливать собственное военное присутствие.

Веймарскому герцогству повезло. 13 мая 1779 года война за баварское наследство – войска противников успели посидеть в засаде морозной зимой, оголодать и переброситься дюжиной-другой замерзших картофелин – закончилась Тешенским миром. Однако в первые месяцы предугадать подобный счастливый исход было невозможно. Гёте, будучи председателем Военной комиссии, ездит по стране, контролируя рекрутский набор. В эти дни он пишет первый прозаический набросок «Ифигении в Тавриде» – пьесы, которую в одном из писем к Шиллеру назовет «чертовски гуманной»[713].

Более легкие пьесы «Лила» и «Триумф чувствительности» были написаны ко дню рождения герцогини в прошлом и позапрошлом годах и теперь снова разыгрывались актерами любительского театра в честь именинницы 30 января. Герцогиня была в положении и скоро должна была разрешиться от бремени. 3 февраля 1779 года у нее родилась дочка. На 14 марта было запланировано первое после родов посещение церкви. Когда 14 февраля Гёте приступил к работе над «Ифигенией», он надеялся, что премьера спектакля по новой пьесе будет приурочена к этому событию. На этот раз повод требовал от поэта чего-то торжественного и возвышенного. Этой цели – возвышенному развлечению без лишних волнений – подчинен замысел пьесы, и в этом смысле «Ифигению» можно назвать «пьесой на случай». Постановка была принято хорошо. Ее успех объяснялся среди прочего тем, что Корона Шрётер в роли Ифигении и Гёте в роли Ореста вместе производили неотразимое впечатление. Статная фигура Короны и ее изящный костюм из драпированного шелка полностью соответствовали античным пристрастиям веймарского двора, а что касается Гёте, то он настолько хорошо справился со своей ролью, что придворный врач Кристоф Вильгельм Хуфеланд по прошествии многих лет с восторгом вспоминал: «Казалось, на сцене сам Аполлон. Никогда еще публика не видела столь счастливого соединения физического и духовного совершенства и красоты, как в тот вечер в Гёте»[714].

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии