Герцог

У него не получилось, и это сразу потянуло за собой определенные последствия. Главным, как я думал, были пресловутые «Акелла промахнулся!» с последующим за этим призывом «Стае нужен новый вожак!». Никто, знаете ли, не держится за лидера, который постоянно лажает. Был бы он еще сам по себе, может, и удержался бы на вершине пищевой пирамиды, а вот в составе альянса Серого Журавля — очень вряд ли.

Потому что любой союз этой эпохи — это не про дружбу, а про необходимость. Про компромисс, про вынужденные улыбки и кинжалы за спиной. Пока сильный, собравший вокруг себя преданных людей, остается силен, его слушают. Но стоит ему оступиться — тут же фаршируют железом.

Второй же нюанс вытекал из первого. Не из неудачного покушения, а из самого его факта. Меня обидели! Да что там — оскорбили! Я к ним, значит, всей душей, лучшую джонку взял, халат почти свежий надел, флажок на мачте повесил, а они вот, значит, как?! Кораблик потопили, пацанов нормальных на дно пустили, меня — правоверного китайца! — заставили барахтаться в воде на обломках!

Короче, с их точки зрения, я мог — да что там, должен был! — закусить удила. Психануть. Сказать — ну ладно, щас я вам отомщу страшно, и, набрав достаточно войск, выйти за стены. Что я и сделал — утром восьмого дня после прибытия на северный берег дня.

Это, конечно, нужно было видеть. Командиры на передке, которые первыми заметили маневрирование, тут же погнали бойцов к крепости. Чтобы не дать случиться прорыву, или что там еще затеял это непредсказуемый Тигр Юга? Но быстро передумали и стали отводить войска подальше, когда стало понятно, что речь идет не о попытке прорыва небольшого отряда, а о полноценном выводе войск.

На левом участке стены, правда, воины противника протормозили с выполнением команд и тут же попали под обстрел крепостной артиллерии — многолучевые аркбаллисты били все-таки дальше, чем вражеские луки и арбалеты.

Потеряв около полутора десятков солдат, враги откатились и больше не пытались мне мешать маневрировать под стенами. Чем я сполна и воспользовался. Пока они там били в барабаны и создавали боевые порядки для сражения, я за каких-то двадцать-тридцать минут вывел из крепости пять полных терций. Которые одновременно начали свое неторопливое движение вперед.

Поставив себя на место вражеского военачальника, я пришел к неутешительному выводу, что Стратег Вэнь Тай — придурок. Столько про него говорили, а на деле — не очень-то он и хорош, верно? Тогда, в сражении на реке, нам просто не повезло, да и корейцы, собаки, подвели.

Но сейчас — что он делает? Вывести двадцать тысяч бойцов против значительно более превосходящих его по численности войск — зачем? Он что, деблокировать крепость свою так собрался? Точно вам говорю — психанул. Да мы ему сейчас напинаем, а когда его нарядные солдатики побегут, на их же плечах в ту крепость и зайдем!

Я очень надеялся, что именно такие мысли роятся сейчас в голове господина Гэ (или кто там вместо него), его союзников и советников. И все они в один голос просят «его превосходительство» пойти в наступление и размазать наглеца о его же стены.

Но тот, кто сейчас рулил войсками альянса, был уже пуганым воробьем. Он пережил оглушительное поражение при переправе войск через Янцзы, в результате чего потерял множество людей убитыми, ранеными и дезертирами. Диверсия со зверолюдами обернулась полным их истреблением. Да и сам Союз стал разваливаться, а покушение на этого южного выскочку привело к тому, что погибли несколько одаренных и сгорело последнее нормальное судно, отжатое у корейцев.

Нужно было проявить осмотрительность.

К тому же всем известно, что Белый Тигр воюет как-то странно, не по завещанному мудрыми предками канону, а придумывает возмутительные в своей эффективности новые построения. Благодаря чему громит превосходящие силы противника, неся при этом какие-то смешные потери. И вроде бы ему сама Гуаньинь покровительствует… Короче, нельзя просто так взять и напасть на его армию, даже если она в три раза меньше по численности и прямо-таки напрашивается на разгром.

Но хотелось.

Очень хотелось.

Войска прошли метров сто от стен и встали. Еще примерно на триста метров бамбуковый лес был вырублен начисто — частью моими, частью вражескими воинами. За открытым пространством поляны чередовались с рощицами, но в целом буйства растительности уже не было. Лес начинался дальше, в километре примерно. Да и там его проредили неплохо, когда в этих, некогда диких местах, вдруг развернулись такие страсти. Только осаждающих было, по самым скромным подсчетам, тысяч шестьдесят-семьдесят.

И двадцать тысяч смелых, но глупых воинов Вэнь. Соблазнительно, да, Гэ? Очень соблазнительно!

Можно одним хорошим ударом переломить ход этой так неудачно начавшейся войны. Втоптать лучшие войска Белого Тигра в мягкую землю. А потом захватить крепость, перебить ее защитников, организовать вторую переправу на южный берег, который уже некому будет защищать. Князья, присягнувшие Вэнь, отойдут от него, стоит тому лишь раз оступиться, а по одиночке Союз Серого Журавля справится с ними без труда…