Герой империи. Сражение за инициативу

Тяжело вздохнув, Гудериан уселся на единственный в камере привинченный к полу вращающийся табурет и отвернулся лицом к стене. Унижение, да… Но что-то подсказывало генералу, что он поступает правильно. Где-то вдали брезжила призрачная надежда, что ему не придется прожить в этом ошейник всю свою жизнь… Эта Ватила, хоть и выглядела необычно, почему-то внушала доверие – пожалуй, даже большее, чем если бы это был кто-то из обычных людей. Впрочем, к настоящему моменту Гудериан был уже готов на что угодно, лишь бы выйти из этой камеры, больше похожей на гроб повышенной комфортности, – куда угодно, хотя бы в коридор…

Еще мгновение – и ошейник защелкнулся на его шее. Новая жизнь Гейнца Гудериана во временном ранге квалифицированного пеона началась.

Часть 10

25 августа 1941 года, около полудня. 17 км к востоку от Орши, райцентр Дубровно, бывший монастырь бернардинцев, место дислокации штаба 13-й армии РККА.

Командующий армией – генерал-лейтенант Константин Константинович Рокоссовский.

Скрытная переброска частей увенчалась полным успехом. В старом районе дислокации изображать бурную активность осталась егерская бригада Вуйкозара Пекоца и приданные ей 32-я, 43-я и 47-я кавалерийские дивизии под общим командованием полковника Бацкалевича. Правда, довольно заметным явлением были батальоны штурмовой пехоты, убытие которых из нынешних пунктов дислокации замаскировать просто невозможно. Поэтому, по договоренности с командованием «Полярного Лиса», эти батальоны решено было перебросить в район новой дислокации шаттлами, причем в последний момент, когда германскому командованию будет уже поздно менять планы.

Развертывание армии проводилось в основном фронтом на север. Левым флангом наши позиции смыкались с основным узлом обороны 20-й армии под Оршей, а правым – с позициями 28-й армии генерала Качалова, шесть стрелковых дивизий которой, заняв оборону по левому берегу Днепра фронтом на север, заполнили пустоту между нашей армией и Смоленским узлом обороны. Для осуществления планирующегося контрудара, помимо уже имеющихся в составе армии четырех стрелковых дивизий и артполков РГК, в район Дубровно перебросили три так называемые «танковые бригады нового облика». Они не имели в составе устаревших танков с бензиновыми двигателями и, за исключением небольшого количества разведывательных БТ-7 с дизельными двигателями, были оснащены только машинами марок Т-34 и КВ.

Первой к нам прибыла прославившая себя под Ивацевичами бронетанковая бригада генерал-майора Борзилова, выведенная из состава 4-й армии генерала Болдина. Она была замечательна тем, что ее ремонтный батальон составляли пленные немецкие ремонтники, исполняющие свои обязанности в ошейниках принуждения. Еще одну такую же бронетанковую бригаду, под командованием полковника Лизюкова, лихо действовавшую в Борисовском сражении, товарищ Сталин передал в состав нашей армии из состава 20-й армии генерала Лукина. Михаил Федорович, конечно, обижается, что у него забрали такую тяжелую и красивую игрушку, но нам она, однако, нужнее. Задача нанести контрудары и отрезать в Смоленском мешке зарвавшихся гитлеровцев лежит именно на нашей армии. Поэтому и третья (точнее, по номеру четвертая) бронетанковая бригада, заново сформированная в глубоком тылу, по настоянию Ватилы тоже была передана в состав нашей армии. Узнав фамилию командира прибывающей танковой бригады, я только покачал головой. Это гора с горой не сходятся, а уж человек с человеком, да тем более на войне… С полковником Катуковым мы вместе дрались на Коссовском тракте. Тогда его танковая дивизия потеряла в боях всю свою технику, после чего ее направили в тыл на переформирование. И теперь товарищ Катуков возвращается ко мне в новом качестве, да еще и с положительной визой Ватилы в личном деле, а сия рекомендация стоит дорогого…

Также, чтобы усилить стойкость наших позиций в районе Дубровно, в состав нашей армии поступили две полностью сформированные, но еще до конца не слаженные противотанковые артбригады. По данным, которые я получаю через тактический планшет, в настоящий момент сформированы и переброшены в район проведения операции уже восемь таких бригад. Две в двадцатой армии у Михаила Федоровича прикрывают Оршанский выступ, две – в составе нашей армии, и еще четыре находятся в составе Особого Корпуса ПТО генерала Мостовенко, подчиненного командующему шестнадцатой армией генерал-лейтенанту Ефремову.