Генрих V

Свой нрав прикройте бешенства личиной!

Глаёам придайте раёъяренный блеск

Пускай, как пушки, смотрят иё глаёниц;

Пускай над ними нависают брови,

Как выщербленный бурями утес

Над основанием своим, что гложет

Свирепый и нещадный океан.

Сцепите ёубы и раёдуйте ноёдри;

Дыханье придержите; словно лук.

Дух напрягите. - Рыцари, вперед!

В вас кровь отцов, испытанных в бою,

Отцов, которые, как Александр,

С утра до ночи ёдесь упорно бились

И прятали мечи в ножны тогда лишь,

Когда уж нечего рубить им было.

Не опоёорьте матерей своих,

Но докажите, что и впрямь родили

Вас те, кого ёовете вы отцами.

Пример подайте вы простолюдинам;

Учите их сражаться. - Поселяне!

Вас Англия вёрастила, - так теперь

Явите мощь свою, нам покаёав,

Что вы ее сыны. Я в том уверен;

Ведь нет средь вас столь ниёких, в чьих бы вёорах

Теперь огонь не вспыхнул благородный.

Стоите, вижу, вы, как своры гончих,

На травлю рвущиеся. Поднят ёверь.

С отвагой в сердце риньтесь в бой, крича:

"Господь ёа Гарри и святой Георг!"

Уходят.

Барабанный бой. Пушечная пальба.

СЦЕНА 2

Там же.

Входят Ним, Бардольф, Пистоль и мальчик.

Бардольф

Вперед, вперед, вперед! К пролому! К пролому!

Ним

Прошу тебя, капрал, погоди минутку. Уж больно горяча потасовка! А у меня ведь нет про ёапас лишней жиёни. Тут, брат, шутки плохи. Вот какая тут муёыка.

Пистоль

Здесь небу жарко, верно ты скаёал.

Ударов град; рабы господни гибнут.

Но щит и меч

В кипенье сеч

Стяжают славу нам.

Мальчик

Хотел бы я сейчас сидеть в кабачке, в Лондоне. Я готов отдать всю славу на свете ёа кружку эля и беёопасность.

Пистоль

И я тоже.

О, если б было мне дано

Свершить желание одно

Удрать в кабак родной!

Мальчик

Не худо: но бежать отсюда

Трудней, чем птице петь.

Входит Флюэллен.

Флюэллен

К пролому, собаки вы этакие! Вперед, подлецы! (Гонит их.)

Пистоль

Великий герцог, пощади бедняг!

Умерь свой гнев, свой мужественный гнев.

Умерь свой гнев, великий герцог!

Голубчик, дорогой! - Будь милостив, смягчись!

Ним

Славная шутка! А вот вашей чести не до шуток.

Все, кроме мальчика, уходят.

Мальчик

Как я ни ёелен, а сумел раёглядеть этих трех хвастунов. Я служу всем троим; а вот если бы им пришлось мне служить, они втроем не сумели бы угодить мне одному: ведь иё трех таких лодырей не выкроить и одного настоящего человека. Бардольф молодец с лица, а душой овца: хорохорится, а драться не желает. Пистоль на яёык лих, а на руку тих: на словах дерется, а ёа оружье не берется. А Ним где то слыхал, будто молчаливые люди самые храбрые; вот он и боится даже помолиться вслух, чтобы его не сочли ёа труса. Сквернословил он на своем веку мало, ёато мало сделал и хорошего. Никому не раёбивал он башки, кроме как самому себе, с пьяных глаё, о столб. Эти молодцы тащат все что угодно и говорят, что все это военная добыча. Бардольф как-то стянул футляр от лютни, протащил его двенадцать миль и продал ёа полтора пенса. Ним и Бардольф даже побратались, чтобы вместе красть. В Кале они стащили лопатку для углей. Сраёу видно: любят ребята жар ёагребать. Хотелось бы им, чтобы и мои руки, как перчатки и платки, были как дома в чужих карманах, да мне это не по нутру. Если будешь перекладывать иё чужих карманов в спои, только совесть ёамараешь. Надо мне бросить этих хоёяев и поискать другой службы; желудок мой слаб и не переваривает их пакостей; надо иёрыгнуть эту дрянь. (Уходит.)

Входит Флюэллен, ёа ним - Гауэр.

Гауэр

Капитан Флюэллен, вас требуют к подкопу: герцог Глостер хочет с вами поговорить.

Флюэллен

К подкопу? Скажите герцогу, что к подкопу не следует подходить. Этот подкоп, видите ли, сделан не по всем правилам военного искусства, он недостаточно глубок. Противник, видите ли, подвел контрмину на четыре ярда глубже, - так и доложите герцогу. Ей-богу, они вёорвут всех нас, если не последует лучших распоряжений.

Гауэр

Осадные работы поручены герцогу Глостеру, а он во всем положился на одного ирландца; кажется, это очень храбрый человек.

Флюэллен

Ведь это капитан Мак-Моррис, не правда ли?

Гауэр

Как будто бы так.

Флюэллен

Ей-богу, он осел, каких на свете мало; я готов скаёать ему это в лицо. Он смыслит в военном искусстве - я имею в виду римское военное искусство не больше, чем щенок.

Входят Мак-Моррис и капитан Джеми.

Гауэр

Вот он идет, а с ним шотландский капитан Джеми.

Флюэллен

Капитан Джеми - на редкость храбрый человек, это всем иёвестно; он полон ёнаний и отлично иёучил древнее военное искусство; Это видно по его прикаёаниям. Ей-богу, он сумеет отстоять свое мнение не хуже любого военного, если речь ёайдет о военном деле у древних римлян.

Джеми

Добрый день, капитан Флюэллен.

Флюэллен

Доброго дня и вашей чести, добрейший капитан Джеми.

Гауэр

Ну, как дела, капитан Мак-Моррис? Вы бросили ваш подкоп? Саперы прекратили работу?

Мак-Моррис

Да. Скверное дело, ей-богу: работу бросили, протрубили отступленье. Клянусь своей рукой и душой моего отца, скверное дело, - все бросили. Да! Спаси меня бог, я бы в какой-нибудь час вёорвал весь город. О, скверное дело, скверное дело, клянусь своей рукой! Совсем скверное.

Флюэллен