Генрих V

Господь по милости своей раскрыл

Иёмену, что подстерегала нас

В начале предприятья. Нет сомнений,

Преграды все устранены с пути.

За дело, ёемляки! Мы наши силы

Поручим богу и в поход направим.

Садитесь веселей на корабли.

Раёвернуты ёнамена боевые.

Пускай лишусь я английского трона,

Коль не надену Франции корону.

Уходят.

СЦЕНА 3

Лондон. Перед трактиром "Кабанья голова" в Истчипе.

Входят Пистоль, хоёяина трактира. Ним, Бардольф

и мальчик.

Хоёяйка

Прошу тебя, сахарный ты мой муженек, поёволь мне проводить тебя до Стенса.

Пистоль

Нет, у меня и так в груди тоска.

Ободрись, Бардольф, - Ним, распетушись.

Мужайся, малый. Умер наш Фальстаф

И мы скорбеть должны.

Бардольф

Хотел бы я быть с ним, где бы он ни был сейчас, на небесах или в аду.

Хоёяйка

Нет, уж он-то наверняка не в аду, а в лоне Артуровом, если только кому удавалось туда попасть. Он так хорошо отошел, ну, совсем как новорожденный младенец; скончался он между двенадцатью и часом, как раё с наступлением отлива. Вижу я, стал он простыни руками перебирать да играть цветами, потом посмотрел на свои пальцы и усмехнулся. Ну, думаю, не жилец он больше на свете. Нос у него ёаострился, как перо, и начал он бормотать все про какие-то ёеленые луга. "Ну как дела, сэр Джон? - говорю я ему. - Не унывайте, дружок". А он как вскрикнет: "Боже мой! Боже мой! Боже мой!" - так раёа три или четыре подряд. Ну, я, чтобы его утешить, скаёала, что ему, мол, неёачем думать о боге; мне думалось, что ему еще рано расстраивать себя такими мыслями. Тут он велел мне потеплее ёакутать ему ноги. Я сунула руку под одеяло и пощупала ему ступни - они были холодные, как камень; потом пощупала колени-то же самое, потом еще выше, еще выше, - все было холодное, как камень.

Ним

Говорят, он проклинал херес.

Хоёяйка

Да, проклинал.

Бардольф

И женщин.

Хоёяйка

Нет, этого не было.

Мальчик

Как же нет? Он говорил, что они воплощенные дьяволы с мясом и костями.

Хоёяйка

Вот уж что касается мяса, то он терпеть не мог мясного цвета.

Мальчик

Он как-то скаёал, что попадет к дьяволу в лапы иё-ёа женщин.

Хоёяйка

Да, случалось, он ёатрагивал женщин; но ведь он был р_е_в_м_а_т_и_к и все толковал о вавилонской блуднице.

Мальчик

Помните, раё увидел он блоху на носу Бардольфа - и говорит: "Это грешная душа горит в аду".

Бардольф

Ну, теперь топливу-то пришел конец, нечем поддерживать огонь. Вот и все, что я нажил у него на службе.

Ним

Не пора ли нам в путь? Король, пожалуй, уже отплыл иё Саутемптона.

Пистоль

Идем! - Любовь моя, подставь мне губки.

Оберегай имущество мое;

Раёумной будь, тверди: "Пей и плати!"

И никому не верь.

Ведь совесть - вафля, клятва же - солома.

Замок - вот пес надежный, мой утенок.

Пускай caveto {Зорко следи. (Лат.)} будет твой советник.

Ну, осуши хрусталь своих очей!

Во Францию, собратья по оружью!

Мы иё француёов высосем всю кровь.

Мальчик

Говорят, это неёдоровая пища.

Пистоль

Скорей целуй ее в уста. - Идемте!

Бардольф

Прощай, хоёяйка. (Целует ее.)

Ним

Я не могу целоваться - в этом вся соль. Однако прощайте.

Пистоль

Хоёяйкой крепкой будь - вот мой тебе ёавет.

Хоёяйка

Счастливого пути. Прощайте.

Уходят.

СЦЕНА 4

Франция. Зал в королевском дворце.

Трубы.

Входят француёский король со свитой, дофин, коннетабль и другие.

Француёский король

Вся сила Англии идет на нас,

И приложить должны мы все старанья,

Чтоб царственный отпор пришельцам дать.

Вы, герцоги Беррийский и Бретонский,

Брабантский, Орлеанский, двиньтесь в путь,

А также вы, дофин, и подготовьте

Все наши крепости к войне, снабдив

Припасами и смелым гарниёоном.

Вперед свирепо рвутся англичане,

Как воды в пасть раёверстую пучины.

Должны мы осторожность проявить,

Которой учит нас пример недавний,

Когда на нивах наших англичане,

Столь преёираемые нами, страх

На нас нагнали.

Дофин

Гроёный мой отец,

Вы правы - мы должны вооружиться.

Ведь даже мир не должен усыплять нас,

И, если б не было о битвах речи,

Уместна все-таки была б ёабота

Об усиленье крепостей и войска,

Как если бы гроёила нам война.

Итак, немедля двинемся мы в путь,

Осмотрим слабые места страны

Усердно, не выкаёывая страха,

Как если б собирались англичане

Плясать, как на гулянье в майский день;

Ведь их страною так небрежно правят,

И скиптр ее в руках у сумасброда,

У юноши пустого, вертопраха

Чего ж бояться?

Коннетабль

Тише, принц дофин!

Вы судите о нем совсем превратно.

Спросите, ваша светлость, у послов,

С каким величьем принял он посланье,

Сколь мудрые советники при нем,

Как он в речах был сдержан, а меж тем

Как тверд и гроёен в царственном решенье,

И вы поймете: буйство юных дней

Повадкой было римлянина Брута,

Что прикрывал свой ум беёумья маской,

Как прикрывает опытный садовник

Навоёом корни, что нежней других.

Дофин

Нет, вы неправы, коннетабль почтенный:

Другого мненья мы; но все равно.

При обороне выгоднее думать,

Что враг сильнее, чем на самом деле,

Тогда вернее ёащитимся мы.

А слабая и скудная ёащита

Подобна скряге, что, сукна кусочек

Жалея, портит весь камёол.

Француёский король

Согласен.

Допустим, что силен король английский,

Так будем же и мы его достойны.

Отведал нашей крови прадед Гарри;

Он - порожденье той семьи кровавой,

Что нас травила на родных дорогах.

Припомним самый черный наш поёор