Генрих V

Визит Сигизмунда в Англию должен был продлиться всего четыре месяца, и не один современный ему писатель прокомментировал его стоимость для английской казны[332]. Король сделал все возможное, чтобы произвести впечатление на своего гостя. За счет короля были предоставлены корабли для свиты гостя[333]. Когда было объявлено о визите Сигизмунда, шериф Кента немедленно получил приказ заготовить провизию для большой свиты во всех городах, через которые она будет проезжать. Генрих хотел, чтобы никто из гостей не понес никаких расходов, которые будут оплачивать его собственные чиновники[334]. И, помимо того, что на пути из Дувра в Лондон Сигизмунда встречали знатные особы на каждой остановке, король дал указание шерифам Англии приказать всем рыцарям и эсквайрам своих графств быть в Лондоне к 16 апреля, чтобы, по всей видимости, попасть в число тех, кто будет окружать короля, когда тот будет приветствовать римского короля в столице[335].

Генрих, вероятно, был прав, полагая, что его гостю понравятся атрибуты власти и внешние знаки почета. Парламент, заседавший в марте, был закрыт на Пасху, чтобы дать Сигизмунду возможность увидеть его работу. 24 мая он был доставлен в Виндзор на специально отложенное на день Святого Георгия собрание Ордена Подвязки, на котором, после прекрасной процессии, он был принят в рыцари[336], а также получил в подарок шейную цепь династии Ланкастеров, которую, к досаде французов, он носил в будущем по особо торжественным случаям. Закономерно задаться вопросом, правильно ли он понимал последствия своего принятия в величайший из современных рыцарских орденов, как, по крайней мере, воспринимал его суверен, король Англии. Понимал ли Сигизмунд, что это не пустая честь, оказанная просто для того, чтобы польстить его гордости, а формирование личной связи между Генрихом и им самим, которая, как надеялся король, приведет к политическим и военным выгодам для Англии? В то же время Сигизмунд старался угодить принимающей стороне. Если хронист Сент-Олбанса мог мягко посмеяться над качеством картины или иконы, подаренной императором Генриху,[337] то король должен был быть рад получить особенный подарок, который, как утверждалось, был сердцем Святого Георгия, не обычный подарок, а особенно желанный для Генриха, который питал особую преданность к этому святому[338].

В конце мая Вильгельм, граф Голландии, Зеландии и Эно, прибыл в Англию, чтобы принять участие в обсуждении вопроса о мире; он должен был пробыть здесь почти месяц, поселившись в доме епископа Эли недалеко от Холборна. Будучи шурином Иоанна Бургундского и тестем Иоанна, герцога Туреньского, который станет дофином после смерти своего старшего брата Людовика в декабре 1416 года, он был человеком, который благодаря семейным связям вполне мог сыграть важную роль в процессе заключения мира. Действительно, он, Иоанн Бургундский и дофин недавно встречались в Бирвлите в Зеландии. Однако граф Вильгельм, посвященный Ричардом II в рыцари Ордена Подвязки, вероятно, симпатизировал Англии; незадолго до этого он разрешил использовать моряков и корабли из своего герцогства против французов. Тем не менее, он и Сигизмунд предложили, по крайней мере, временное урегулирование, включающее передачу Арфлера под свой контроль в ожидании чего-то более долгосрочного, предложение, которое потерпело неудачу из-за отсутствия поддержки как с французской, так и с английской стороны, и которое, возможно, стало причиной отъезда графа[339]. Самое большее, что удалось сделать, это убедить Генриха отложить экспедицию по деблокаде Арфлера, пока он не почувствует, что дальнейшее бездействие приведет к его захвату французами.