Генрих IV

После обручения Маргарита покинула Лувр и отправилась ночевать во дворец епископа Парижского. На следующий день состоялось венчание. Генриха сопровождали в храм братья короля, герцог Анжуйский и герцог Алансонский, Конде, Конти, Монпансье и Гиз. Весь двор отправился за невестой в епископский дворец. Сверкая драгоценностями, она появилась с короной на голове, в голубой мантии с длинным шлейфом, который несли три принцессы. Она прошла по галерее вдоль фасада до паперти, где ее встретил король Наваррский. Брачные клятвы в присутствии толпы принял кардинал Бурбонский, объявивший их мужем и женой, потом молодожены прошли в храм по огражденному проходу, сооруженному в центре нефа. Дойдя до клироса, молодой муж оставил жену с герцогом Анжуйским, который повел ее к алтарю, сам же повернул налево и через северное крыло поперечного нефа вышел из храма. Его сопровождали протестантские принцы и дворяне. Среди них был Колиньи, который обменялся с одним из Монморанси двусмысленными словами. Глядя на знамена Жарнака и Монконтура, свисающие с хоров, он заметил: «Скоро их сорвут и повесят на их место другие, на которые будет куда приятнее смотреть». Адмирал подразумевал войну с испанцами, но его противники усмотрели в этих словах прямую угрозу короне.

Выйдя из собора, Генрих четыре часа ждал в епископском дворце окончания мессы. Потом по южной галерее вернулся за женой в храм и повел ее ужинать в епископский дворец. Затем двор в открытых каретах двинулся во дворец Сите, где на мраморном столе парадного зала был сервирован ужин для придворных, «городских магистратов, парламента, Счетной и Монетной Палаты». Ужин закончился балом и дивертисментом.

Варфоломеевская ночь

В пятницу 22 августа свадебные торжества закончились, и многие гугенотские дворяне начали покидать Париж или готовились к отъезду. Теперь королева-мать могла осуществить свой план — устранить Колиньи, главного супостата ее сына.

Решение об этом было принято за несколько недель до свадьбы. Желание Екатерины разделаться с адмиралом не вызывает никаких сомнений. Что касается массового уничтожения гугенотских дворян, то мы уже никогда не узнаем, задумала ли она его до свадьбы или же оно было спланировано ультракатолической придворной кликой: итальянцами, канцлером Бирагом, бароном Рецом, герцогом Неверским, лотарингцами — Генрихом Гизом, его братом герцогом Омальским и его дядей кардиналом Лотарингским, французами — герцогом Анжуйским, бастардом Ангулемским и маршалом Таванном. Взрывоопасная обстановка при дворе позволяет думать о намеренном провоцировании гугенотов, и в случае, если они заглотят наживку, это даст повод для их поголовного уничтожения. Собравшиеся 1 августа в замке Гонди в Сен-Клу приближенные королевы-матери даже посоветовали ей как устроить ловушку: соорудить за дворцом Сите укрепление и включить в программу развлечений военную игру, предусматривающую штурм форта гугенотами; защитники же под командованием герцога Анжуйского при первом штурме будут отвечать стрельбой холостыми зарядами, а при втором — боевыми. Хитроумная комбинация была отвергнута, но этот смертоносный план дает основание предполагать преднамеренную расправу.

Чтобы избавиться от Колиньи, Екатерина Медичи легко нашла подходящего сообщника: герцога Гиза. Жажда мести обуревала его со дня гибели отца, виновником которой он считал адмирала. Исполнителем был Морвер, упустивший ту же жертву годом раньше. В пятницу 22 августа все шло своим чередом. Колиньи предполагал в субботу или воскресенье уехать в свое поместье Шатильон-сюр-Луэн, но до отъезда хотел получить от короля разрешение на некоторые меры, которые гарантировали бы соблюдение эдикта о мире. Утром он присутствовал на совете, а потом проводил Карла IX на площадку для игры в мяч, расположенную у ворот Лувра. Не дождавшись окончания игры, около одиннадцати часов он отправился домой по улице Фоссе-Сен-Жертье, которая вела к его особняку на улице Бетизи. Он шел пешком, читая на ходу прошение, и остановился, чтобы исправить башмак. Бывший наставник Гиза Морвер поджидал его, укрывшись в доме каноника Вильмюра. Он выстрелил в тот момент, когда адмирал наклонился, пуля из аркебузы ранила его в локоть и кисть. Пока раненный устремился к своему дому, дворяне из его свиты ворвались в дом, откуда только что скрылся Морвер. Узнав о покушении, король в гневе бросил наземь ракетку. Генрих Наваррский, Конде и Ла Рошфуко поспешили к Колиньи, куда к двум часам прибыл с матерью сам король. Обменявшись нескольким словами с адмиралом, Карл IX поклялся найти «виновного, зачинщиков и подстрекателей» и свершить правосудие.

Следствие было поручено президенту де Ту и советнику Кавеню, которые на следующий же день поняли, откуда дует ветер: Морвера ввел к Гизу дворецкий герцога Омальского, и на лошади из конюшен Гиза тот спасся бегством. Все было ясно без всяких доказательств. Гиз, предупреждая события, явился к королю испросить разрешения покинуть Париж, потом укрылся в своем особняке в квартале Марэ.