Читаем Гений. Жизнь и наука Ричарда Фейнмана полностью

В качестве названия для своей автобиографии Фейнман выбрал случайную фразу, произнесенную миссис Эйзенхарт на его первом чаепитии в Принстоне, когда он попросил передать ему и сливки, и лимон: «Вы, конечно, шутите, мистер Фейнман!» Эти слова крутились у него в голове сорок лет, напоминая о том, как часто окружающие пытались подчеркнуть свое превосходство, указывая на его «бескультурность» и отсутствие манер. Теперь он мог им отомстить. Рукопись была куплена издательством W. W. Norton and Company. Фейнману выплатили аванс в полторы тысячи долларов — крошечная сумма за коммерческую книгу. Правда, сотрудникам издательства не понравилось название, выбранное автором. Они предложили озаглавить книгу «Я должен понять мир» или «Есть идея» («Хорошо, когда в названии двойной смысл», — сказал редактор). Но Фейнман не согласился. Первый небольшой тираж автобиографии вышел в начале 1985 года. Он разошелся мгновенно, и на руках у издателя оказался неожиданный бестселлер.

Одним из тех, кто остался недоволен книгой, был Мюррей Гелл-Манн. Его внимание привлек фрагмент, в котором Фейнман описывал открытие «нового закона» слабых взаимодействий в 1957 году и свой восторг по этому поводу: «Первый и единственный раз за всю карьеру я постиг закон природы, доселе никому не известный». Ярость Гелл-Манна сотрясала коридоры лаборатории Лауритцена; он заявил, что подаст на Фейнмана в суд. В последующих изданиях книги Фейнман добавил примечание в скобках: «Конечно, я ошибался; но моя радость не стала меньше после того, как я узнал, что одновременно со мной ту же теорию разрабатывали Мюррей Гелл-Манн, Сударшан и Маршак».

Гелл-Манн был не единственным, кого возмутила книга. В автобиографии Фейнман в свойственной ему манере отзывался о женщинах: «симпатичная блондиночка, идеально сложенная», «довольно толстая молодуха, как на травяном откорме». В его воспоминаниях проходила череда женщин: объекты флирта, модели, которых он рисовал «ню», девочки из бара, которых заманивал в постель; при этом он не особенно выбирал выражения. Проблемы с гендерной политикой возникали у Фейнмана и раньше — например, в 1972 году на конференции Американского физического общества в Сан-Франциско, где ему вручили медаль Эрстеда за вклад в преподавание физики. Его личная жизнь была тут ни при чем, хотя в мужском мире Калтеха он считался звездой и вызывал зависть у студентов отчасти из-за своего успеха у женщин. Он по-прежнему флиртовал с девушками на вечеринках и пользовался славой донжуана. Он стал завсегдатаем одного из первых калифорнийских топлес-баров «Джанонни», где исписывал уравнениями бумажные салфетки с орнаментом в виде чешуи; в 1968 году он даже дал показания в пользу бара в суде, вызвав удивление местной прессы. Юноши-аспиранты поклонялись ему как герою, и это было утверждением истинно мужского начала.

Осенью 1971 года Фейнман получил письмо, в котором говорилось, что его манера выражаться «поддерживает сексистские и шовинистские идеи». Ему припомнили анекдоты, которые он любил рассказывать. Например, об ученом, который «пошел на свидание с девушкой на следующий вечер после того, как понял, что в звездах происходят ядерные реакции. Она говорит: “Смотри, как чудесно светят звезды!” А он отвечает: “Да, и в данный момент я единственный человек во Вселенной, который знает, почему они светят”».

Автор письма, некий (или некая?) Э. В. Ротштейн, приводил еще один пример — анекдот про женщину за рулем — и просил не дискриминировать женщин в науке. В ответ Фейнман решил не церемониться.

«Дорогой Ротштейн, — написал он, — отстаньте! Р. Ф. Фейнман».

В результате на конференции Американского физического сообщества группа женщин из Беркли устроила демонстрацию: они несли транспаранты и раздавали брошюры, озаглавленные «Тест на рецепторы прогестерона» и адресованные «Ричарду Ф. (сокращенное от “фуфло”) Фейнману».

Хотя в 1960-е женское движение стало набирать обороты, наука оставалась территорией, закрытой для женщин. Численное превосходство сохранялось за мужчинами; они доминировали и в научной риторике. На женщин приходилось менее двух процентов дипломов физических факультетов, выданных по всей стране. Калтех нанял первую женщину-преподавателя лишь в 1969 году, причем в штат ее взяли только в 1976 году, после того как она добилась этого через суд. (К удивлению и недовольству некоторых своих коллег, Фейнман встал на ее сторону; он провел с ней в кабинете немало приятных часов, декламируя стихи наподобие «Я женщину знавал…» Теодора Рётке: «Волненьем тела время измеряю…»). Как и у большинства физиков, у Фейнмана было немного коллег женского пола. Он считал, что относится к ним как к равным, и они с этим соглашались. Какие еще к нему могли быть претензии?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии