Гений столичного сыска

– Не видишь мотива или его нет вовсе? – попробовал уточнить Иван Федорович, на что судебный следователь Рязанского окружного суда только пожал плечами.

– Ясно, – заключил Воловцов. – Стало быть, точек соприкосновения у секретаря консистории и ее сторожа не имеется никаких, что вполне резонно. Если, конечно, не считать, что они оба консисторские. – Иван Федорович немного подумал. – Тогда ищи, кому больше всего выгодна эта смерть. Кому сильно мешал Комаровский и кто от его смерти больше других приобрел. Вот тебе и будет мотив. А коли найдется мотив, Виталий Викторович, то скоро обнаружится и виновный… – философски и весьма убедительно изрек коллежский советник. – Так что покопай в этом направлении, не упирайся в одну-единственную версию, – после недолгого молчания тоном всеведущего наставника произнес Воловцов и тотчас мысленно обругал себя последними словами… Ишь, какой всезнающий выискался. Давно ли был таким же неопытным следователем, тыкающимся носом, как слепой щенок… – И еще, – завершив самобичевание, уже иным тоном промолвил Иван Федорович, – коли все вещи убитого остались при нем, значит, убийство совершено не ради ограбления. Тогда ради чего? – вопросительно посмотрел на коллегу-собеседника Иван Федорович.

– Причины могут быть самые разные. Возможно, месть… Или женщина… – предположил Виталий Викторович.

– Вполне возможно, – согласился судебный следователь по особо важным делам. – И заметь, в обоих случаях фигура сторожа как-то не вписывается в обстоятельства, не так ли?

– Пожалуй, – согласился Песков, в голове которого пчелами начали суетливо роиться мысли и предположения, навеянные словами Воловцова.

Иван Федорович снова немного помолчал, а потом спросил:

– А тебе не приходило в голову, мой друг, что сторож во второй раз не соврал и что его картуз действительно исчез из сторожки? И взял его не кто-нибудь, а настоящий убийца. После чего подкинул картуз к месту преступления. Нате, мол, вам улику…

– То, что картуз мог подкинуть настоящий убийца, – была такая мысль, – раздумчиво произнес Песков.

– Тогда почему бы не прояснить вопрос: кто заходил в сторожку за три-четыре дня до убийства консисторского секретаря? – посмотрел на Виталия Викторовича Воловцов. – Задай его сторожу, пусть вспоминает. В конце концов, это в его интересах…

Виталий Песков ушел, а у Ивана Федоровича все же остался какой-то осадочек неловкости. Право, его наставнический тон, как он полагал, был излишне менторским. А с другой стороны, спокойный и лишенный эмоций разговор, близкий к равнодушию, плохо служит для усвоения сказанного.

Глава 10 О чем поведал городовой зотов

На следующий день судебный следователь по особо важным делам Иван Федорович Воловцов продолжил опознание по фотографии покойного мещанина Колобова. Это официально, так сказать. А не очень официально – были продолжены следственные действия по выяснению причастности (или непричастности) господина Константина Тальского к убийству генеральши Безобразовой, ее горничной и поджогу флигеля, где квартировали обе погибшие.

Городовой Зотов человека на фотографической карточке за знакомого или когда-либо виденного не признал и уверенно заявил Воловцову, глядя прямо в глаза, что ежели он на кого хоть раз поглядит, то навек запомнит. И не без бахвальства добавил, что такое свойство его памяти не единожды сослужило ему хорошую службу, чему подтверждением могут быть две серебряные медали: «За усердие» и «За беспорочную службу в полиции», последняя была вручена ему по случаю десятилетней выслуги с правом пожизненного ношения.

– Вы, наверное, знаете всех проживающих на своем участке, – подчеркнуто уважительно произнес Иван Федорович.

– А то, – не без гордости заявил городовой. – Почитай, двенадцатый годок службу несу.

– Тогда будьте любезны, расскажите про семейство Тальских, – попросил Иван Федорович.

– Ну а что, семейство как семейство, – городовой Зотов посмотрел куда-то вбок. Похоже, этот вопрос московского судебного следователя был ему неприятен. – Его превосходительство Всеволод Александрович Безобразов, генерал-майор, Царствие ему Небесное, добрейшей был души человек. Когда вышел в отставку, то продал свое родовое поместье, положил деньги в банк и мирно проживал в своей усадьбе на Владимирской улице вместе с дочерью Ольгой Всеволодовной. Сюда же он привел и новую свою жену, Платониду Евграфовну Тальскую, что стала по мужу генеральшей Безобразовой. У нее, в свою очередь, имелся сын от первого мужа, Александр Осипович Тальский, полковник, служивший в Петербурге, и племянник Константин Леопольдович Тальский, также служивший вольноопределяющимся…

– Ходит слух, что этот Константин Леопольдович вовсе не племянник Платониде Евграфовне, а внук. То есть сын полковника Тальского, – воспользовавшись паузой, сказал Иван Федорович.

– Похоже, так оно и есть, – полицейский Зотов хитро взглянул на судебного следователя по особо важным делам.