Генетика на пальцах

Ген условного лосося является для нас настолько же чужеродным, что и ген кукурузы. Да и вообще во всех продуктах питания содержатся исключительно чужеродные гены. Вся наша пища состоит из клеток, растительных или животных. Все клетки содержат молекулы ДНК. Вам не нравится сочетание генов кукурузы и лосося? А бутерброд из кукурузного хлеба, копченого лосося и рукколы вас не пугает? Один бутерброд – и три набора чужеродных генов! Про борщ, рассольник, салат-оливье или, скажем, плов лучше вообще не вспоминать: там этих чужеродных генов видимо-невидимо! Или вас пугает не чужеродность как таковая, а то, что геном продукта был направленно изменен? А мутации, которые происходят постоянно, вас не пугают? Это же то же самое изменение генома.

Если задаться целью исключить попадание в организм с пищей чужеродных генов, то можно докатиться до каннибализма, потому что придется питаться только себе подобными (как вы понимаете, это не рекомендация и не призыв к действию, а просто шутка и ничего кроме шутки).

Вы только представьте, что было бы, если бы гены продуктов питания встраивались бы в наш геном! Съел человек бутерброд с семгой – и вот уже у него волосы в колосья превратились, на шее прорезались жабры, а на спине – плавники. Ужас!

Но на самом деле принятые с пищей гены никуда не встраиваются. Во-первых, природа не предусмотрела такого механизма, а, во-вторых, молекулы ДНК перевариваются в желудочно-кишечном тракте вместе с белками, жирами и углеводами. Процесс пищеварения начинается уже во рту (слюна, если кто не знает, содержит пищеварительные ферменты) и последовательно проходит в желудке и тонкой кишке под действием различных пищеварительных ферментов. Сначала длинные молекулы ДНК разрываются на более короткие фрагменты, затем эти фрагменты «дробятся» на отдельные нуклеотиды…

«Вот-вот! – могут подумать сейчас некоторые читатели. – Эти нуклеотиды всасываются в кровь и могут послужить материалом для воссоздания чужеродного гена в наших собственных клетках!»

Не волнуйтесь, даже если бы в кровь из желудочно-кишечного тракта всасывались бы отдельные нуклеотиды, то из них в наших клетках не могло бы собраться ничего, кроме нашей собственной ДНК! В нашем организме нет другой «программы сборки», кроме своей природной. Вот если в наши клетки внедрятся какие-то вирусы, то тогда клетки нашего организма начнут синтезировать чужие нуклеиновые кислоты… Но у нас сейчас речь не об этом.

Кроме того, нуклеотиды целиком в кровь не всасываются. Они, в свою очередь, распадаются на азотистые основания, углеводный остаток (сахар – дезоксирибозу или рибозу) и фосфатный остаток. Но и на этом процесс переваривания не заканчивается. В конечном итоге из ДНК образуются вода, углекислый газ, соли фосфора, аммиак и мочевая кислота. Вне зависимости от строения конкретной молекулы ДНК конечные продукты будут одними и теми же. Так что даже в том случае, если вы не верите в безопасность модифицированных генов для здоровья и считаете, что истинные знания о них скрываются в результате мирового заговора производителей, то поверьте хотя бы в то, что любая молекула ДНК или РНК в процессе пищеварения распадается до простых веществ: воды, углекислого газа, солей фосфора, аммиака и мочевой кислоты. Часть воды и фосфора используется нашим организмом в процессе обмена веществ, а то, что использовать невозможно (углекислый газ, аммиак, мочевая кислота), выводится из организма.

«Ведь, если звезды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно? – спрашивал Владимир Маяковский. – Значит, кто-то хочет, чтобы они были?[69]».

Разумеется, нужно. Дыма, как известно, без огня не бывает, особенно такого густого. С момента появления на рынке первых генетически модифицированных продуктов питания против них была начата активная очернительская кампания, основанная на заведомо ложных представлениях. Дело в том, что генная инженерия – удовольствие не из дешевых. Наукоемкие технологии всегда стоят дорого и доступны они лишь крупным компаниям, мелкие хозяйства себе такой роскоши позволить не могут. Разумеется, все затраты окупаются. Генетически модифицированные продукты более конкурентоспособны на рынке за счет низкой цены и хорошего качества. Да-да, и качества тоже, потому что очень часто генетическое модифицирование повышает не только урожайность, но и потребительские свойства продукта.

Мелкие хозяйства не могут конкурировать с крупными структурами напрямую, снижая цены и повышая качество продукции. У мелких хозяйств нет возможности использовать достижения генной инженерии. Но зато они могут постоянно говорить о мнимом вреде продуктов, содержащих ГМО, и противопоставлять недорогой генетически модифицированной продукции свою, более дорогую, но зато якобы очень полезную. «Полезная продукция от мелкого фермерского хозяйства» – это модно и производит впечатление. При этом какой-нибудь «суперполезный» (и дорогой) хлеб запросто может выпекаться из генетически модифицированной пшеницы или ржи. Рынок есть рынок, и выгода – его главный закон.