Генерал Скобелев. Казак Бакланов

Он продолжался весь день. Попытки русских пробиться в крепость текинцы успешно отбивали. В конце дня одному из батальонов удалось ворваться в крепость, но развить и закрепить успех русские не смогли. Внутри крепости солдаты встретили ожесточенное сопротивление и, неся потери, вынуждены были отступить. Не подоспей помощь, они были бы уничтожены. Потери оказались столь большими, что повторный штурм стал невозможен. Опасаясь разгрома, отряд бесславно возвратился к Каспию.

Михаил Дмитриевич прочитал каждый лист с приказами, донесениями и другими боевыми документами, изучил маршрут движения, его описание, организацию войск в пути. Мимо его внимания не прошло ничего, что могло, на первый взгляд, показаться малозначащим и второстепенным. Он знал, что в походе и сражении эти кажущиеся мелочи имели порой решающее значение. Мелочей в военном деле нет.

Незадолго до отъезда он встретился с матерью. После смерти мужа Ольга Николаевна отдалась общественным делам. Во время войны на Балканах она попечительствовала над госпиталями Дунайской армии. При ее активном участии в Филиппополе был создан приют для малолетних сирот, родители которых погибли в войну. Ее избрали главой болгарского отдела российского общества Красного Креста.

— Ты уезжаешь, и я собираюсь ехать, — объявила она.

— Куда? Зачем? — не скрыл удивления Михаил Дмитриевич.

— В Болгарию, разумеется. Хочу там построить церковь в память о незабвенном Дмитрии Ивановиче.

Он не стал ее отговаривать, знал, что мать всегда добивается того, что задумала. Да и трудно было возражать против святого дела. Заметил только:

— Трудна будет поездка в твои-то годы. — Ей скоро должно было исполниться шестьдесят.

— Потом будет еще трудней. И в приюте побываю, нашего Василия хочется увидеть.

— Что же раньше не сказала! Я бы подарки ему послал. — Василия Михаил Дмитриевич любил, как сына. — Может, ему дать денег?

— Не беспокойся! Доверься мне. Не обойду вниманием мальчишку. А на церковь я уже внесла деньги в банк, думаю, на первый раз хватит.

В Закаспии

В Тифлисе, куда Скобелев приехал в апреле, уже вовсю бушевала весна. Дни стояли теплые, солнечные, деревья распустились, а в горах дрогнул под лучами снег. Кура вздыбилась и бешено несла к морю мутные воды.

В день прибытия у массивного здания штаба Кавказской армии, отстроенного еще Ермоловым, к Михаилу Дмитриевичу подошел незнакомый полковник. Чистое русское лицо, проницательный взгляд.

— Осмелюсь спросить: вы ли генерал Скобелев?

— Не ошиблись. С кем имею честь говорить?

— Полковник Гродеков. Назначен к вам в отряд начала ником штаба.

— Гродеков? Позвольте, это не ваши ли книги я читал?.. Запамятовал название…

— «Хивинский поход» и «Война в Туркмении».

— Да, да! Прекрасные труды! Вот уж не ожидал, что придется с вами встретиться! Значит, предстоит вместе решать дела отряда, ходить, стало быть, в одной упряжке.

Некоторое время тому назад Михаилу Дмитриевичу попали в руки книги Гродекова, повествующие о боевых делах русских войск в Туркестане. Он прочитал их с интересом; в них излагались полезные сведения и рекомендации, и было видно, что писал их человек, на себе испытавший трудность армейской службы в Туркестане.

Отсюда, с Тифлиса, началась служба талантливого военачальника Гродекова, генерала, прошедшего под началом Скобелева боевую школу.

В штабе Кавказской армии, которой подчинялся отряд Скобелева, уже был разработан план предстоящих боевых действий. За изучение его и засели Михаил Дмитриевич и Гродеков. План пространный, со схемами и картами в приложении, в нем предстоящие действия расписывались до мелочей. Было видно, что составляла его опытная рука. Но с первых же страниц искушенные в делах Скобелев и начальник штаба насторожились. И чем дальше читали, тем все больше и больше возникало у них вопросов, недоумения и даже возражений.

— То, что здесь написано, для войск неприемлемо, — заключил Михаил Дмитриевич, откладывая папку с планом.

— Я такого же мнения, — согласился начальник штаба.

Они направились к генералу, подписавшему этот документ. Горячий и прямой Скобелев говорил резко и без обиняков:

— План при нынешней ситуации требует во многих местах уточнения и исправления. Срок экспедиции определен вами в два года. Но это непозволительная роскошь. Ведь за Копет-Дагом английские войска ведут с афганцами войну. Они, конечно же, намерены перенести боевые действия в Туркестан, и потому увеличивают силы, продвигаются на север, их вторжение в пределы Туркестана возможно ежечасно. Нет-нет, ваше превосходительство, срок два года неприемлем. Мы только укрепляем уверенность англичан в возможности решительных действий, позволяем укрепить их связь с мятежными текинцами.

— До этого дело не дойдет. Мы не позволим англичанам вторгаться в туркестанские пределы, — возразил штабной генерал.

— А в Петербурге именно этого опасаются.