Где нет параллелей и нет полюсов памяти Евгения Головина

Как-то в начале зимы я обратила внимание, что из окон сильно дует. Решила позвать нашего общего приятеля, чтобы заклеить окна. Евгений Всеволодович не сильно обрадовался визиту, ждал, когда вся эта суета кончится. Но я была довольна результатом. Через несколько дней я заехала в гости. Меня бросило в жар: поролон с клейкой лентой сверху отклеились и свисали наподобие лиан. За кухонным столом курил Евгений Всеволодович и, переведя взгляд на поролоновые джунгли, сказал: «Да не беспокойтесь, Полина, мне нравится, вот, правда, боюсь, что Ирина Николаевна, когда приедет, может не оценить».

* * *

Настроение Головина менялось довольно резко: полнейшая апатия через секунду могла обернуться оживленным рассказом о путешествиях, книгах, фильмах или музыке. Или же возможностью поиронизировать. Небезосновательно.

Как-то речь зашла о довольно известном переводчике и его странной манере поведения. Ирина Николаевна присоединилась, вспоминая о нелепейших встречах с этим человеком. Евгений Всеволодович продолжал, давясь смехом, рассказывать. Мы смеялись в голос. Под конец повествования Ирина Николаевна спросила: «Жень, а Жень, а почему ты его так не любишь?» Ответ прозвучал уже серьезным тоном: «Потому что он плохой переводчик. Слишком упрощает оригинал».

Особой оригинальностью отличались головинские инвективы, составленные, к примеру, из реалий советского быта для придания особой абсурдности ситуации: «…мне нужна, как фибровый чемодан без ручки».

Однажды Лорик попросила меня передать Евгению Всеволодовичу проиллюстрированный ею сборник стихотворений Н. Гумилева «Credo». Что я и сделала. Это была маленькая книжечка, на обложке которой под фамилией автора и названием красовался нарисованный буйвол в рамочке.

Когда Головин взял издание в руки, то брови его поползли вверх. Он вынул сигарету изо рта и как-то тихо, растягивая слова, спросил: «Это что-о-о… Гумиле-о-о-о-в?»

Неудачно выбранная иллюстрация к его текстам вызывала схожую реакцию. После очередной публикации в газете «Завтра» Евгений Всеволодович спросил: «А если я про Сковороду напишу, они мне рядом картинку со сковородой не поставят?»

Как-то, доставая сигарету из пачки, прочитал: «Курение убивает» (тогда эти надписи с сомнительным высказыванием только появились) — и закурил: «Что, действительно?»

Врачи, лекарства и т. д. вызывали его сильное неприятие. Мы сидели на кухне, Головин, морщась, смотрел на таблетки: «Принимаю только из уважения к Ирине Николаевне. Вот сегодня еще ее поуважаю и оставлю это дело».

* * *

Заметный терапевтический эффект давали раздобытые мной (Е. В. не видел особой необходимости в подключении интернета) фильмы, книги или музыкальные записи, которые мы обсуждали. Приведу некоторые названия для примера.

Немецкий экспрессионизм: «Руки Орлака», «Кабинет доктора Калигари» и др.; приключенческие фильмы: «Знак Зорро» (1940), «Одиссея капитана Блада», «Морской ястреб» с Эрролом Флинном и т. д.

После беседы о «Словаре Великого Остолопова» («Словарь древней и новой поэзии» Н. Ф. Остолопова.—П. Б.), который до сих пор является библиографической редкостью, я нашла несколько выложенных в интернет страниц.

Вместе слушали танго Тино Росси и Карлоса Гарделя.

* * *

Иногда Евгений Всеволодович рассказывал о семье: о бабке-эсерке, о том, как его отец лихо сделал предложение его матери-актрисе, буквально под дулом пистолета. С тоской вспоминал о младшем брате Рудике, умершем у него на руках от туберкулеза и голода в войну.

* * *

Несмотря на скверное самочувствие, Головин до последнего писал статьи, эссе. С трудом, но удалось уговорить его записать лекцию о Блоке для дисков «Беседы о поэзии». Когда Евгений Всеволодович услышал свой голос на записи, он со вздохом произнес: «Это голос умирающего человека».

* * *

В последнюю нашу встречу Евгений Всеволодович пожал мою руку, задержав на время в своей, сказал: «Спасибо, Полина!» Я улыбнулась и ответила: «Ну что вы в самом деле, мы же еще увидимся! Зачем же так прощаться! Скоро снова приеду». Я была в этом уверена, он — нет.

Мы созванивались практически ежедневно. И вот в какой-то момент оба телефона перестали отвечать, звонков тоже больше не было…

На этом стоило бы закончить, скажу лишь, что через несколько дней, 29 октября 2010 года, не стало самого близкого моего друга.

Сергей Гражданкин Евгений Всеволодович Головинэссе

Женечка-адмирал

Крепкий парень!

Начало:

Необходимость противостоять давлению окружающего мира

Из Википедии — свободной энциклопедии

Плацебо

Плацебо (от лат. placebo, буквально — «понравлюсь») — вещество без явных лечебных свойств, используемое в качестве лекарственного средства, лечебный эффект которого связан с верой самого пациента в действенность препарата. Иногда капсулу или таблетку с плацебо называют пустышкой. В качестве вещества для плацебо часто используют лактозу…