Где начинается небо

Лиана покосилась на шкаф и застонала.

– Силия! Давай лучше принца.

– Хорошо, Лиана. Но вынуждена заметить, что твоё явное увлечение…

– Заткнись!

Программа переключила экраны на новостной канал. У каэльского телевидения их было около ста, и большинство сейчас показывали одно и то же: интервью принца с Джеремией Хопкинсом, самым рейтинговым телеведущим королевства. Хопкинс за словом в карман не лез, любил неудобные вопросы, драму и шутки, а телезрители за это любили его.

Принц Роберт в его студии смотрелся так же органично, как и любой дорогой предмет интерьера во дворце. В костюме цвета сливок, с золотыми запонками – гербом Каэлии – и, конечно, роскошными волосами, тоже золотыми, он был куда сильнее похож на статую, чем на живого человека. И в кресле сидел так же спокойно, и улыбался доброжелательно, что бы Хопкинс ни сказал.

Лиана приникла к экрану. Она была уверена, что по крайней мере один раз попала локтем тому Роберту в глаз. А ещё в зубы. Синяк должен был остаться!

Это был прямой эфир, так что ничего графически замазать принцу дворцовые дизайнеры не успели бы. А косметика была бы заметна.

Лицо у принца сияло и никакого намёка на общение с испуганной драконицей не несло.

Лиана выдохнула. Значит, можно забыть сегодняшнее приключение и подумать, как быть дальше…

Дом неожиданно содрогнулся. Протяжно завыла сигнализация в коридоре, а ставни на окнах застонали так, словно снаружи их пытались содрать.

Лиана свалилась с кровати.

– Силия! Что происходит?!

– Тайфун, Лиана, – успокаивающе отозвался помощник. – Отключаю сигнализацию.

Снова стало тихо, только панели на стенах приглушённо шептали – трансляция интервью не останавливалась, хотя и в студии тоже творилось что-то неладное. Их там трясло, краем уха Лиана слышала звуки разбитого стекла и чей-то высокий голос.

– Папа! – вскрикнула она и заметалась по комнате. – Силия, соедини! Немедленно!

В комнате раздались длинные гудки.

Отец и так опаздывал, так ещё и комм не брал!

– Всё будет хорошо, – сказала программа-помощник, прервав звонок. – Вероятность того, что твой отец находится сейчас снаружи, всего пять процентов. Домой он возвращается на метро…

Лиана рыкнула, и ветер пронёсся уже по комнате. Всё что могло быть закреплено, здесь уже было закреплено, так что упал только пульт управления – и отлетел под кровать.

Лиана забегала по комнате ещё быстрее.

В студии интервью тем временем продолжалось, и Хопкинс задал тот самый неудобный вопрос:

– Скажите, принц, поддерживаете ли вы общее мнение, что этот тайфун вызван проснувшимся Сердцем Каэлии?

– Боюсь, что это так, – отозвался принц. Он больше не улыбался, его глаза смотрели в камеру с искренней тревогой. – Я очень надеюсь, что никто не пострадает.

– Показушник! – прошипела Лиана, в отчаянии ломая руку. – Силия, звони папе! Постоянно звони!

– Да, Лиана.

Хопкинс на экране тем временем отнял руку от наушника и хмыкнул.

– По нашим данным, пострадали уже десять человек. Смертельных случаев пока нет, но вам, ваше высочество, это и так доложат. Скажите, сколько человек должны умереть, прежде чем вы найдёте свою невесту, и Сердце Каэлии снова уснёт?

Это был очень неудобный вопрос, и Лиана подумала, что не удивится, если программу завтра закроют, а Хопкинса отдадут под суд. Формально цензуры в Каэлии не было, но критиковать королевскую власть считалось дурным тоном, а попасть в больницу для душевнобольных после такого можно было легко и просто.

Принц на экране впервые показал себя живым человеком: он явственно побледнел и вдруг согнулся, а потом и вовсе вывалился из кресла, одной рукой опираясь на пол, а другой держась за сердце.

– Ваше высочество? – только и смог выдохнуть Хопкинс, поднявшись. – Вам плохо?

Больше он ничего не успел: от принца его оттолкнул Сильвен. Дракон упал рядом с Робертом и, обняв его за плечи, стал что-то тихо говорить. Принц смотрел перед собой, явно его не слыша.

Потом вещание прервалось, и на экране появилась изображение горного луга под солнцем и слова «Рекламная пауза».

Стукнули и зашипели замки на входной двери. Подскочив, Лиана метнулась в коридор – и повисла на шее отца.

– Папочка!

– Лика, постой, надо дверь закрыть, – прошептал отец, держась за стену.

Дверь закрывала Лиана: она уже в четырнадцать была куда сильнее отца, а ветер на этот раз умудрялся хлопать даже тяжёлой дверной створкой.

– Задержали на совещании, – устало улыбнулся отец. – Ну, красавица моя, ну…

Лиана плакала, держась за его шею. Мысль, что отца вдруг не станет, была невыносимой.

Снаружи визжал ветер, и мелко стонал под его непрерывными ударами дом.

***

– Под суд его! Завтра же! – шипел его величество, так быстро катаясь на инвалидной коляске, словно участвовал в гонке. – Почему вопросы заранее не проверили?!

– Ваше величество, прошу вас, успокойтесь, – в который уже раз произнёс королевской пресс-секретарь. Ему было уже за сорок, и он время от времени смотрел на браслет планшета. Королевская истерика – это, конечно, замечательно, но работа прежде всего. Да и семья ждёт, а там тайфун…