Где я, там смерть

Рэй засмеялся, поправляя воротник рубашки, легкомысленно не застегнутой до конца, позволяя видеть сильную шею и полоску загорелой мускулистой груди между расходящимися полочками. Не застегнутый пиджак превосходно смотрелся на его высокой широкоплечей фигуре, а весь костюм в целом придавал ему скорее ловелаский вид, чем деловой. Кэрол всегда находила его очень соблазнительным мужчиной, но впервые в жизни почувствовала что-то, похожее на ревность, созерцая его яркую привлекательную внешность.

— Ты все продумал, Рэй, — задумчиво проговорила она. — И все учел. Кроме одного. Самого важного.

Он обернулся и заинтересованно взглянул на нее.

— И чего же?

— Того, кого ты пытаешься обмануть. Я еще не знала ни одного случая, чтобы кому-то удалось обвести вокруг пальца Джека.

— А я знаю. И тебе напомню. Однажды его обвел вокруг пальца твой дружок. Ну, тот, что сейчас стоит на столе в гостиной. Правда, это закончилось тем, что он сейчас находится в этой урне, но надеюсь, что я окажусь более удачливым.

— Рэй, в компании Джека двадцать пять лучших юристов, которых он сам собрал не по всей стране — заметь — а со всего мира. Помимо этого, еще помощники и мальчики на побегушках, которые есть не только у Джека, но и у каждого его адвоката. Одного дня было бы более чем достаточно для того, чтобы они, организовавшись, перевернули бы весь Париж верх тормашками, не говоря уже об аэропортах!

— Что ж, может быть. Тогда он в первую очередь перевернул бы «верх тормашками», как ты говоришь, Сан-Франциско, чтобы найти тебя. Однако, что-то я не слышу, чтобы он стучался к нам в дверь. Думаешь, он бросит на твои поиски всех своих людей, опозорится перед собственными адвокатами и всей своей компанией, заставив всех с высунутыми от напряжения языками разыскивать сбежавшую от него жену? Чтобы это, к тому же, просочилось и в прессу, и весь мир узнал о том, что от него удрала жена, а он переворачивает мир вверх дном, чтобы ее найти? Нет, его гордость такое не допустит. Он будет вынужден действовать осторожно и как можно незаметнее, подключив к этому только самых надежных и близких ему людей, которым он доверяет и перед которыми может показаться, как одураченный муж… и не только одураченный, — Рэй поднял руку и выставил над макушкой два пальца, изображая рожки, но тут же пожалел об этом, увидев, как покраснела Кэрол с таким выражением лица, будто получила пощечину. Но она ничего не ответила, только спрятала налившиеся слезами глаза и опустила голову. В груди больно заныло. И почему-то мысль о том, что она так поступила с Джеком, на этот раз отозвалась в ней болью и даже сожалением, не смотря на то, что он предал ее первым… или то, если быть точнее, что он никогда не был ей верен.

Как большой гибкий кот, Рэй одним стремительным движением оказался рядом с ней и заискивающе заглянул в поникшее личико. Нежно взяв за подбородок, он поднял ее голову и посмотрел в глаза.

— Эй, красавица, ты чего? Я же тебя люблю… А он не тот муж, перед которым можно испытывать чувство вины и стыдиться. Как он с тобой поступает, забыла? Не буду напоминать и перечислять, чтобы не делать тебе больно, но последнее, что он сделал — это запер тебя в психушку!

— Он думает, что я нуждаюсь в лечении, — чуть слышно шепнула в ответ Кэрол.

— Ну, конечно! Такой вот весь из себя умный и проницательный, и вдруг превращается в дурачка, который не в состоянии разобраться, сумасшедшая его жена или нет! Кэрол, — голос его стал слаще меда, а в глазах появилось обожание. — Ты — самый верный и преданный человек, которого я когда-либо встречал. А наши с тобой отношения…

— Думаю, ни Куртни, ни Джек твоего мнения бы обо мне не разделили, — с горечью перебила его Кэрол, не пожелав заводить тему об их отношениях. — Не будем больше об этом говорить.

— Хорошо, не будем. Только ты все равно не права по отношению к себе. Очень не права, — он прикоснулся к ее губам, но Кэрол вдруг попыталась отстраниться. Сжав ее в объятиях, он властно овладел ее губами, и только после долгого и страстного поцелуя, отпустил. Обезоружив ее искрящейся любовью и счастьем улыбкой, он встал и поправил на себе одежду.

— Мне пора. Опоздать смерти подобно. Отдыхай, любовь моя, отсыпайся. Холодильник забит едой. Никуда не выходи. Это слишком рискованно. Я вернусь завтра.

Кэрол смотрела на него встревоженными глазами.

— Рэй, будет лучше, если я уйду.

— Нет! — резко и горячо отозвался он, повысив голос, вздохнул и продолжил уже спокойно. — Нет, Кэрол. Тогда он уж точно убьет и тебя, и меня. Поздно отступать, Кэрол. Пожалуйста, жди меня здесь. Просто жди. Я тебе обещаю, что все будет в порядке. Я знаю, что делаю. И я… я ни за что теперь тебя ему не отдам.

Наклонившись, он сжал пальцами ее плечи, а на лице его появилось выражение ожесточенной решительности.

— Не отдам.

Положив ладони ей на скулы, он снова стал целовать нежные полные губки, и лишь усилием воли заставил себя от них оторваться.