Где я?

От запаха хлеба заурчало в желудке. Как быстро мы привыкаем к хорошему! Ещё три дня назад я висел на цепях где-то глубоко под землёй без малейшей надежды на освобождение. А единственные посетители – это крысы, чьи многочисленные голоса доносились у меня из-под ног. И вот я уже наверху, меня по каким-то причинам защищает инквизитор, а мне даже не приходится перед ним лебезить. Я ведь видел, с каким почтением и страхом люди обращаются к Оррику, да и к другим его круга: глаза в пол, подрагивающий от волнения голос и почтение во всем теле. А со мной эти ребята практически на «ты». Что же вам от меня надо? О чем хотел рассказать епископ, изображая добренького отца Тука? Что-то не очень верится в везение. Скорее меня затягивает еще глубже.

Мы подошли к воротам, радушно распахнувшим створки для всех желающих. Желающих для такого времени было достаточно много. Тонкий ручеёк из людей втекал в монастырь из города, растворяясь в его внутренностях, как вода в песке.

Возле ворот, подпирая копье головой, с закрытыми глазами стоял бородатый монах. При звуке наших шагов один его глаз нехотя приоткрылся ровно на пару секунд, после чего страж потерял к нам всяческий интерес.

– Спать на посту – плохая примета, Ксар, – сердито заметил Оррик. При этом я так и не понял, что было тому причиной: проступок подчиненного или обильные возлияния прошлой ночью.

– Оррик, – неожиданным басом и не открывая глаз, проговорил монах, – я же не читаю тебе нотаций, что ты постоянно возвращаешься, когда ворота уже закрыты, и нам приходится открывать их для тебя, хотя это строжайше запрещено уставом.

Оррик буркнул себе под нос что-то вроде «совсем распустились» и, больше ни слова не говоря, потопал дальше. Я же размышлял на тему странностей монастырской субординации. Все-таки как же не хватает информации и сколько ещё предстоит узнать, аж жуть берёт. Спрашивать, что называется, «в лоб» тем не менее я пока опасался. Кто знает, как к этому отнесётся инквизитор?

Трактир показался, как только мы вышли из ворот. Двухэтажный деревянный дом раза в два-три по размерам превышающий своих собратьев. Рядом стояла пристройка пониже и попроще: то ли конюшня, то ли сеновал – не такой я знаток, чтобы с ходу определить назначение здания с такого расстояния. Во всяком случае, оно точно относилось к трактиру.

Я уж было хотел окликнуть Оррика, чтобы рассказать ему о своих планах, как внезапно он остановился сам.

– Да, совсем забыл, – он махнул рукой в сторону трактира. – А у тебя золотой есть?

Вопрос оказался настолько неожиданный, что я непроизвольно кивнул и только потом сообразил, что происходит какая-то несуразица. Мне пришлось схватить Оррика за руку, потому что он, получив ответ на свой вопрос, расслабленной походкой направился дальше.

– Погоди-погоди, – я словно попытался тормознуть скалу, – о каком это золоте речь?

– Так ты же вчера сам заплатил ему за обед золотой, – удивился он. – Вряд ли за завтрак он возьмёт с тебя меньше.

Я грязно выругался, а Оррик с недоумением наблюдал за тем, как я тщетно пытаюсь сдержать ругательства, рвущиеся с языка. Счёт трактирщика подрос ещё немного, а моя решимость с ним разобраться значительно укрепилась.

– Откуда ты узнал? – слегка успокоившись, спросил я.

– Да об этом весь город знает, – отмахнулся инквизитор. – Так есть идем или нет?

Насчёт пожрать Оррик мог дать сто очков вперёд любому из моих знакомых. Хоть в прошлом мире, хоть в этом. Я вчера видел, сколько в него вмещается: просто бездонная бочка. Жене такого медведя не позавидуешь. Разорятся на продуктах.

Но каков мастер Фрод! Знаете, такого я не ожидал. И это при полном отсутствии социальных сетей! Размах распространения информации заслуживал уважения. Весь город! Ну каков стервец! Должок нужно будет отдавать сторицей. Иначе лучше бы меня из того подвала и не выпускали.

– А хочешь позавтракать бесплатно? – спросил я в широченную спину. О! Это вожделенное слово «халява». Тебя придумали в забытые года на универсальном языке! Ему по силу остановить любую гору.

Спина замерла в недоверчивом ожидании.

– Бесплатно?

– То есть даром, – подтвердил я словами героя мультфильма, который, по словам отца, в моем мире знает так много людей, что их нельзя назвать и погрешностью.

На этот раз Оррик повернулся полностью. В его глазах горел неподдельный интерес, а аура пестрела недоверчивыми пятнами. Ну, конечно, кто всерьёз воспринимает семнадцатилетнего пацана? А если он ещё к тому же и горбун… у-у… Но, как я и ожидал, чувство халявы пересилило все разумные в общем-то доводы.

– Ну? – многозначительно потребовал он развития мысли.

Рыбка клюнула. Теперь с ее помощью можно было подсекать более крупную рыбину. В данном контексте более ценную.

– Придётся мне подыграть, – я кивнул на вход в трактир хитрым взглядом.

Инквизитор проследил за моим взглядом, после чего в его глазах загорелась искра догадки.

– Не впервой, – хмыкнул он. – Что нужно делать?

– Ничего особенного. Просто следи за мной. По ходу все поймешь.

Оррик понятливо кивнул.

– Пошли, что ли?