Гарри Поттер и Тайный грех

— Не лезь. Ранорасширитель поставили. Ничего интересного пока, — сказала она. — Сейчас будут кровь охлаждать.

Перфузиолог мудрил над каким-то аппаратом, напоминающим кухонный комбайн тети Петуньи, опутанный трубками. Локхарт все время высовывался из-за ширмы и бросал на Гарри многозначительные взгляды. Очевидно, долго молчать анестезиолог просто не мог.

— Котик мой зеленогла-азый, — запел вдруг он, поглядывая на вставшего на цыпочки Гарри. — Я тебя заметил сра-азу... Ах, какая красота... глазки моего кота... Ремус, мы сегодня идем смотреть матч? — неожиданно спросил он.

— Угу, — буркнул профессор Люпин, орудуя зажимами. — Ну и что тут, Северус? По-моему, классика, — сказал он.

Профессор Снейп какое-то время молчал.

— Сюда посмотри, — негромко сказал он.

— Ах ты черт, — нехорошим голосом пробормотал Люпин.

— Поправьте хренов свет! — вдруг рявкнул профессор Снейп. — Мы работаем ЗДЕСЬ, а не удаляем вросший ноготь! — Гарри понял, что замечание относилось к анестезиологу, — тот ринулся поправлять переносной светильник, незаметно показал профессору Снейпу язык и опять скрылся за ширмой.

— Блэк, ты там заснул на расширителе? — опять разъярился Снейп. — Я ни черта не вижу!

Все нависли над операционным полем.

— Глаза зел-е-ные, глаза влюбленные, — пропел Локхарт.

— Дайте тампон, — вдруг сказал Снейп.

— Я же только... — начала Помфри.

— Заткнуть ему глотку, — пробурчал кардиохирург. — Осточертел.

— Гилли, помолчи, — попросила Тонкс. — И без тебя тошно.

Профессор Снейп тихо переговаривался с Люпином. Гарри услышал, что аорта сидит верхом на желудочках, где-то какая-то гипертрофия, полное закрытие легочной артерии и еще что-то уж совсем невразумительное, но его уха коснулись слова «осложнение» и «удивительно, что дожил», и это показалось страшней всего предыдущего. Что-то в голосе профессора Снейпа ему не понравилось.

— Мы не успеем, — в голосе Люпина прозвучала досада.

— Не «мы», а «ты», — буркнул Снейп. — Мне хватит сорока минут.

Профессор Люпин недоверчиво фыркнул.

— У нас есть альтернатива? — тихо сказал Снейп.

— Я молчу, — нейтрально сказал Люпин и повернулся к перфузиологу: — Готовь аппарат.

Профессор Люпин стянул с рук перчатки с мелкими брызгами крови и небрежно кинул их мимо корзины. Снейп оказался более метким. Полусонная Луна не спеша встала, подцепила перчатки пинцетом и аккуратно переложила в специальный лоток.

Гарри понял, что бригада готовится к новому этапу операции. Тонкс помогла хирургам надеть новые перчатки. Перфузиолог возился с «кухонным комбайном тети Петуньи».

— Что это за соковыжималка? — вполголоса спросил Гарри.

— Аппарат искусственного кровообращения. Сейчас остановят сердце, — Луна бросила взгляд на большие настенные часы и зевнула.

— Остановят сердце? — в испуге переспросил Гарри.

Луна не ответила. Она прислонилась к стенке и сидела, прикрыв глаза.

«Господи, помоги!» — мысленно взмолился Гарри. Через минуту он глянул на экран монитора жизненных функций и в ужасе замер: замелькали какие-то цифры, дрожащие зубцы кардиограммы становились все меньше, и, наконец, полностью выровнялись. По экрану протянулись ровные зеленые и красные линии. Сердце Тони остановилось.

От волнения Гарри ощутил собственный сердечный ритм. Ему стало нечем дышать, будто в легкие всыпали ведро песка. Он оглянулся на Луну — та спала, слегка приоткрыв рот и привалившись спиной к стене.

— Показатели? — негромко спросил Снейп у Локхарта.

— Устойчивые, — подал голос тот.

— Поехали, — сказал кардиохирург.

В операционной наступила тишина. Гарри замер. На его висках выступил холодный пот. Ладони под резиновыми перчатками давно взмокли.

Прозрачные трубки аппарата искусственного кровообращения налились темно-алым цветом: кровь из вены обогащалась кислородом и подавалась в аорту для циркуляции по телу. Анестезиолог прекратил болтать: он вперил взгляд в показания мониторов. Присмотревшись, Гарри заметил, что неугомонный анестезиолог просто сунул в уши наушники и нахально слушает музыку. В операционной стало совсем тихо, только слышались вздохи аппарата и лязг инструментов, бросаемых в металлический лоток.

Гарри заметил, что время от времени кто-то из бригады посматривает на настенные часы. Профессора Снейпа часы не интересовали. Он стоял спиной к Гарри, и юноша никак не мог разглядеть происходящее.

Оглянувшись на спящую Луну, Гарри тихо слез с табурета и, почти заступая за неприкосновенную красную границу, встал на цыпочки и вытянул шею так далеко, как только мог. К его разочарованию, много увидеть не удалось — в маленьком квадрате, образованном стерильными салфетками, алела беззащитная плоть, щедро обложенная зажимами. Из разверстой раны торчало несколько трубок, по которым циркулировала кровь. Судя по всему, профессор Снейп что-то зашивал — Гарри заметил у него в руке иглодержатель. Вчера Хагрид объяснял правила дезинфекции инструментов, и юноша постарался запомнить их внешний вид и название.