Гарри Поттер и Дары Смерти

– Так, – сказал Аберфорс, когда все наелись досыта и Гарри с Роном устало откинулись на спинки стульев. – Надо придумать, как вам лучше отсюда выбраться. Ночью нельзя: сами слышали, что бывает, если выйти на улицу в темноте. Эти дерьмушники сползаются на воплечары, как лечурки на яйца мольфеек. И вряд ли удастся еще раз выдать козла за оленя. Лучше дождемся рассвета, когда комендантский час закончится, и вы под плащом уйдете отсюда пешком. Выбирайтесь из Хогсмеда в горы, а оттуда уже дезаппарируете. Может, встретите Огрида. С тех пор как его пытались арестовать, они с Гурпом в пещере прячутся.

– Мы не уйдем, – ответил Гарри. – Нам нужно в «Хогварц».

– Не дури, парень.

– Нам надо, – повторил Гарри.

– Что вам надо, – Аберфорс наклонился вперед, – так это убраться подальше подобру-поздорову.

– Вы не понимаете. У нас мало времени. Нам нужно в замок. Думбльдор… ну, то есть… ваш брат… хотел, чтобы мы…

В камине полыхнул огонь, и грязные очки Аберфорса на миг матово побелели, напомнив Гарри слепые глаза гигантского паука Арагога.

– Мой брат Альбус много чего хотел, – раздраженно бросил Аберфорс. – Только из-за его великих хотений люди часто нарывались на величайшие неприятности. Убирайся подальше от школы, Поттер, и вообще из страны, если сможешь. Забудь про моего братца и его хитроумные прожекты. Он там, где ему уже ничто не повредит, а ты ему ничем не обязан.

– Вы не понимаете! – повторил Гарри.

– Это я-то не понимаю? – усмехнулся Аберфорс. – Собственного брата? Уж не думаешь ли ты, что знал Альбуса лучше моего?

– Я не о том, – сказал Гарри. Он очень устал и слегка осовел от избытка еды и меда. – Просто… он оставил мне задание.

– Да что ты? Надеюсь, интересное? – ядовито осведомился Аберфорс. – Приятное? Легкое? Что-нибудь ненапряжное для начинающих колдунов?

Рон угрюмо хмыкнул. Гермиона напружинилась.

– Не легкое, нет, – покачал головой Гарри. – Но я должен…

– Должен? Кому «должен»? Он ведь умер, так? – грубо перебил Аберфорс. – Бросай все, парень, пока не отправился вслед за ним! Спасай себя!

– Не могу.

– Почему?

– Я… – Гарри замялся. Он не мог объяснить почему и прибег к лучшему способу защиты – нападению. – Вы же сами боретесь, состоите в Ордене Феникса…

– Состоял, – поправил Аберфорс. – Ордена Феникса больше нет. Сам-Знаешь-Кто победил, все кончено, а те, кто думает иначе, сами себе врут. Здесь, Поттер, тебе покоя не будет. Он слишком жаждет тебя сцапать. Мотай за границу, прячься. Спасайся. И эту парочку забери. – Он указал пальцем на Рона и Гермиону. – Они тоже в опасности: всем известно, что они с тобой заодно.

– Нельзя. У меня дело…

– Поручи его кому-нибудь другому!

– Нет. Я должен сам. Думбльдор мне все объяснил…

– Надо же! Так-таки и все? И он был с тобой честен?

Гарри от всего сердца хотел ответить: «Да», но выдавить это простое слово не получилось. Аберфорс, видимо, понял.

– Я хорошо знал своего брата, Поттер. Скрытность он впитал с молоком матери. Тайны и ложь, так мы и росли, и Альбус… он был в этом дока.

Взгляд старика обратился к портрету девушки над камином. Гарри внимательно осмотрелся: других картин в комнате не было. Не было здесь и фотографий – ни Думбльдора, ни других.

– Мистер Думбльдор, – робко произнесла Гермиона. – Это ваша сестра? Ариана?

– Да, – сквозь зубы процедил Аберфорс. – Увлекаетесь творчеством Риты Вритер, барышня?

Даже в розоватом свете камина было видно, как покраснела Гермиона.

– Нам про нее рассказал Эльфиас Дож, – ответил Гарри, вызволяя Гермиону из неловкой ситуации.

– Старый болван, – проворчал Аберфорс, отхлебнув меда. – Он думал, у моего братца солнышко сияет из всех дыр. Впрочем, так многие думали, и вы трое, похоже, не исключение.

Гарри молчал. Он не хотел выказывать свои сомнения, свою неуверенность в Думбльдоре, давно его терзавшую. Он сделал выбор, пока рыл могилу для Добби, – решил не сходить с опасного, тернистого пути, указанного Альбусом Думбльдором, довериться ему, хоть и знал далеко не все, что хотел бы знать. Он не желал усомниться вновь; не хотел слышать ничего, что отвлечет от цели. Он поймал взгляд Аберфорса, поразительно похожий на взгляд брата: эти ярко-голубые глаза тоже словно просвечивали тебя рентгеном. Похоже, Аберфорс читал его мысли и презирал Гарри за них.

– Профессор Думбльдор любил Гарри… очень… – тихо сказала Гермиона.

– Неужто? – хмыкнул Аберфорс. – Забавно: он много кого любил, и в результате почти всем пришлось хуже, чем если б он на них забил.

– О чем вы? – еле слышно спросила она.

– Да ерунда… – Аберфорс замолчал.

– Но это ведь серьезное обвинение, расскажите! – вскинулась Гермиона. – Вы… о своей сестре?

Аберфорс уставился на нее. Его губы двигались, словно пытаясь остановить рвущиеся наружу слова. А потом он заговорил: