Гарри Поттер и Дары Смерти

Пыль с фотографий исчезла, и он обнаружил, что около полудюжины самых больших и красивых рамок были пусты. Гарри задумался о причине, по которой Батильда — или кто-то другой — могла убрать эти снимки, и тут на глаза ему попалась фотография в дальнем ряду. Он поспешно ухватился за нее.

Из серебряной рамки на Гарри смотрел и лениво улыбался золотоволосый жизнерадостный вор, тот самый юноша, который сидел на подоконнике у Грегоровича. И тут Гарри неожиданно вспомнил, где же видел этого человека прежде: книга «Жизнь и ложь Альбуса Дамблдора», на снимке именно он стоял рядом с молодым Дамблдором. Становилось понятно, где искать остальные фотографии — в книге Риты.

— Миссис… мисс… Бэгшот? — позвал он чуть дрогнувшим голосом. — Кто это?

Батильда стояла посреди комнаты, наблюдая, как Гермиона разжигает камин.

— Мисс Бэгшот? — повторил Гарри и шагнул вперед, не выпуская снимка из рук. В камине разгорелся огонь. Батильда оглянулась, и медальон на его груди застучал сильнее.

— Кто это? — протянув ей фотографию, спросил Гарри.

Она мрачно взглянула на снимок, потом на Гарри.

— Вы знаете, кто это? — повторил он, помедленнее и погромче. — Этот человек? Вы его знаете? Как его зовут?

В ответ он получил лишь тусклый взгляд. На Гарри нахлынуло ужасное разочарование. И как удалось Рите Скитер добраться до воспоминаний Батильды?

— Кто этот человек? — громко повторил он.

— Гарри, в чем дело? — спросила Гермиона.

— Этот снимок. Гермиона, это именно тот вор, который залез к Грегоровичу! Пожалуйста! — обратился он к Батильде. — Кто это?

Но она не отвечала.

— Зачем вы позвали нас, миссис… мисс… Бэгшот? — добавила Гермиона, уже чуть громче. — Вы хотели нам что-то рассказать?

Игнорируя вопрос Гермионы, Батильда прошаркала поближе к Гарри и, нервно мотнув головой, указала в сторону коридора.

— Вы хотите, чтобы мы ушли? — спросил Гарри.

Она снова дернула головой, указав сначала на него, потом на себя, а потом на потолок.

— Ну, ладно… Гермиона, мне кажется, она хочет, чтобы я пошел с ней наверх.

— Хорошо, — отозвалась Гермиона, — пошли.

Но как только девушка шагнула вперед, Батильда неожиданно энергично замотала головой, снова указывая сначала на Гарри, потом на себя.

— Она хочет, чтобы я пошел с ней один.

— Почему? — спросила Гермиона, в залитой колеблющимся светом свечей комнате ее голос прозвучал резко, и старая леди вздрогнула от неожиданности.

— Может, Дамблдор попросил ее отдать меч только мне?

— Ты правда думаешь, что она знает, кто ты?

— Да, — отозвался Гарри, заглянув в затянутые молочной пленкой глаза, направленные прямо на него. — Думаю, знает.

— Ну тогда ладно, только побыстрей, Гарри.

— Показывайте дорогу, — он повернулся к Батильде.

Видимо, она поняла и заковыляла к двери. Гарри ободряюще улыбнулся Гермионе, правда, та могла этого и не заметить: девушка стояла посреди убогой обстановки, крепко обхватив себя руками и разглядывая книжный шкаф. Выходя из комнаты, Гарри незаметно спрятал в карман фотографию в серебряной рамке, ту самую, на которой был изображен неизвестный вор.

Лестница оказалась довольно крутой, с узкими ступенями, и Гарри, чтобы Батильда не упала на него, вынужден был ее подталкивать. Медленно, с отдышкой, она добралась до верхней площадки, повернула направо и повела его в спаленку с низким потолком.

В комнате царил кромешный мрак, а запах просто бил наповал. Гарри успел лишь заметить торчащий из-под кровати ночной горшок, как Батильда закрыла дверь и комнату снова заполнила темнота.

— Lumos, — произнес он, и на конце его палочки зажегся огонек. Гарри вздрогнул: за несколько проведенных в темноте мгновений Батильда приблизилась к нему почти вплотную, а он этого даже не услышал.

— Ты Поттер? — прошептала она.

— Да, я.

Женщина медленно и торжественно кивнула. Гарри почувствовал, как, обгоняя сердечный ритм, заколотился хоркрукс — весьма неприятное и тревожное ощущение.

— Вы хотите мне что-то отдать? — спросил он, но ее, похоже, отпугивал горящий на конце палочки огонек.

— Вы хотите мне что-то отдать? — повторил Гарри.

Батильда закрыла глаза, и тут несколько вещей произошло одновременно: мучительно заболел шрам, хоркрукс затрясся так, что его крышка приоткрылась, а темная, зловонная комната на мгновение исчезла. Гарри ощутил внезапную радость и проговорил высоким, равнодушным голосом: «Держи его!»

Он пошатнулся и огляделся, гадая, что же произошло: вокруг снова была темная, дурно пахнущая комната.

— Вы хотите мне что-то отдать? — в третий раз, уже громче, спросил Гарри.

— Сюда, — прошептала Батильда, указывая куда-то в угол. Гарри поднял палочку повыше и увидел стоящий возле окна захламленный туалетный столик.

На этот раз она с ним не пошла. С высоко поднятой палочкой Гарри протиснулся между Батильдой и незаправленной кроватью: он не хотел поворачиваться к ней спиной.

— Что это? — спросил Гарри, подойдя к туалетному столику, заваленному кучей грязного белья.

— Там, — сказала старуха, указывая на какой-то бесформенный ком.