Гамильтон

Я почувствовала, как он утонул в наших глазах. На какое-то мгновение он покачнулся, для равновесия уперев руку в стену за мной. Он смотрел в наши глаза, и его лицо разглаживалось, становилось пустым - он ждал приказов, как любая другая из виденных мною жертв вампиров. Хотя нет; на лице Рафаэля отражалось еще и желание, нужда - месяцы, годы воздержания, отразились на его лице, а затем перешли в его руки, туда, где он разорвал на мне блузку. Его рот кормился от моих грудей, покусывая и посасывая достаточно грубо для того, чтобы он отпрянул и попытался сбросить наш контроль. Небольшая частица его сознания боялась, что он может нас ранить. Мы засмеялись, и смех прозвучал странным смешением моего смеха и Жан-Клода, так что на секунду он, скользнув по телу Рафаэля, заставил его покрыться мурашками. Я прикусила его шею, резко и сильно, вгрызаясь зубами в эту гладкую, смуглую кожу. Он запустил руку в мои волосы и оттянул меня назад. Там, где я его укусила, шея кровоточила. Он прильнул губами к моему рту, так сильно, что мы столкнулись зубами. Губами и языком он слизывал свою собственную кровь из моего рта до последней капельки.

Мои джинсы он разорвал по швам, заставив тело дернуться от резкого и сильного движения. Ощущение плотной материи, разрывающейся вокруг тела, вырвало из меня тихий стон. Когда трусики последовали за джинсами, я снова издала непроизвольное стенание. Я потерлась об него, но все, что смогла почувствовать, была одежда. Эта твердая, жаждущая плоть все еще была вне досягаемости.

Я выразила свое негодование серией глубоко разочарованных звуков, и Рафаэль принялся одной рукой расстегивать ремень брюк. К тому времени, как он расстегнул ремень и пуговицу, он и сам начал нечленораздельно возмущаться. Я слишком тесно к нему прижималась, так что он не смог расстегнуть молнию.

- Передвинься выше, - произнес он хриплым от желания голосом.

- Чего? - выдавила я, и он показал, чего, руками, подвинув меня повыше, к своей груди. Вцепившись в его широкие плечи, я ему в этом помогла, и теперь Рафаэлю приходилось раздеваться на ощупь, ибо я загораживала ему весь обзор, при этом его руки то и дело касались моего голого зада. Рафаэль что-то то ли пробормотал, то ли прокричал сквозь зубы. Кажется, слово было похоже не «пожалуйста», но наверняка не скажу.

Кончик его члена коснулся моей голой кожи, и я передвинулась на десяток сантиметров назад, чтобы он смог направить его в мою щелку. Для первого раза позиция не самая лучшая, но подобрать нужный угол не представлялось возможным, потому что все это делалось практически на ощупь. Рафаэль издал тихий нечленораздельный звук, вслед за чем я почувствовала, как головка его члена вошла в меня. Так я и застыла на несколько мгновений, чтобы дать ему возможность войти в меня полностью. В середине первого толчка он слегка замешкался, оставшись почти наполовину снаружи. Тело его содрогнулась, одна рука покрепче уперлась в стенку, вторая была, наконец, свободна для того, чтобы исследовать мое тело. Он прикрыл глаза, проведя по моей полуобнаженной спине, и прошептал сквозь сжатые зубы:

- Такая тугая, такая влажная. Надолго меня не хватит.

В обычной ситуации я предпочла бы подольше, но сейчас нам нужно было кормиться. Жан-Клод дал мне знать, что нам эта энергия просто необходима. Мы должны были взять от Рафаэля все, что он мог предложить.

- Трахни меня, - попросила я и направила свое тело вниз, сразу же обнаружив, что он намного длиннее, чем мне представлялось. Пришла моя очередь прикрыть глаза и содрогнуться, а затем прошептать:

- Трахни меня, Рафаэль, корми меня, трахни меня!

С каждым словом я двигалась вдоль него вверх и вниз, заставляя его член входить и выходить из меня. Позиция, действительно, оказалась не слишком удобной - без его помощи мне было бы сложнее двигаться, но Рафаэль обхватил меня за задницу и впечатал спиной в каменную стену одним сильным толчком своего тела. И ритмично задвигался, вдавливая меня в шероховатый камень. И мне это тоже нравилось.

Я хотела, чтобы он взял меня, излил в меня все долго сдерживаемое желание. Ardeur пытался кормиться, но Рафаэль был королем крыс, и ardeur не смог пробиться сквозь его щиты. В сознании промелькнула паническая мысль Жан-Клода, но тут же исчезла, сменившись осознанием того, что нам придется Рафаэля сломать. Я могла бы возразить, но в тот момент меня обуревал ardeur, и он хотел сломать его.

Рафаэль был напорист и жаден, как бывают мужчины после долгого воздержания. Он вбивался в меня все быстрее и быстрее, сильнее и сильнее. Когда его дыхание стало совсем прерывистым, я произнесла:

- Да, да, пожалуйста, Рафаэль, пожалуйста…